Курс вторжения

А мне отчего-то не больно-то хочется вылететь из «Галактики» без приза для команды-победительницы. Пусть не с Гран-при (главе государства вручается гораздо больше, чем остальным компанейро), хотя это и не факт, может, и с ним, но победителем себя почувствовать будет приятно. Всегда, с самого начала трудовой деятельности, с шестнадцати лет, добивался я всего своим умом сам, даже невозможного, ни одну взятку в жизни не дал, а дела в судах выигрывал, казалось, безнадежные, так неужели я тут отступлюсь? Да ничуть не бывало! Интриги, конечно, не прекращу, но главное – победа, а не одно только участие! Не олимпиец я, что поделать.

Дело делать надо. У меня вон, еще до нападения Денецкого два легких крейсера было заложено: «Кальмар» и «Фракиец», второй-дробь-третьей бригадой крейсеров будут, если дострою. Нет! Когда дострою! У меня заводы по производству корабельных вооружений никак на нужные мощности не выйдут, системы обороны разбиты, флаеров даже на флаероносцы не хватает… У меня планов громадье! Работать надо, работать!

И на следующую неделю я плотно ушел в заботы наместника и дважды стратига. Меж тем и соседи в это время не дремали. Пока вся Эллада, особенно ее синклит не покладая рук трудились над обороноспособностью своей виртуальной родины (напрочь как-то при том позабыв о ее «ненастоящести»), события в Скоплении шли (да какое там к черту – неслись!) своим чередом.

Заполучившая промышленно развитые планеты Этрурия скорыми темпами клепала флот, не забывая, впрочем, и об армии: соседи поглядывали недобро. Переизбиравшийся в сенат и ставший консулом Шейко (благодаря успешной оккупации армией аж шести планет префект был единственным в своей команде, кто получил от перевыборов иммунитет, так что титул ему достался почти без борьбы) имел весьма обширную кораблестроительную программу, однако построить мощный флот быстро не мог, и активная деятельность в Этрурии замечена не была. Пока.

Кумаха косила лиловым глазом как на Этрурию, так и на Аахен, подразумевая его раздел на пару с Бергеном, однако переговоры на эту тему, по разведданным, шли пока туго. На нас тоже косила, но Света продолжала грозить с поверхности планет кузькиной матерью.

Аахенский стренстаг закидывал в это время удочки в Этрурию и к нам на предмет раздела самой Кумахи. Шейко и Скуриди обещали подумать. Канцлер Спесивцев в свою очередь обещал подумать о посредничестве в заключении мира между Элладой и Каракорумом. Быстро подумал и согласился.

О, как мы выбирали Леночку послом доброй воли, мира и госбезопасности во всем мире… Это была ярмарка тщеславия – ее, разумеется. Как все разливались соловьями, убеждая, что лишь она, такая умная и незаменимая, блестящий дипломат, приведший наши народы к унии, а до того Каракорум к миру, организовавшая конференцию на «Батыре», носительница множества достоинств и т. д., способна выполнить невыполнимое, решить тяжелейшую задачу по установлению мира между Каракорумом и Элладой. Даже аз, грешный, выразился в том плане, что «не будете же вы предлагать на роль посла меня, синклитик. От меня после истории с медведем шугаться будут».

Лена, разумеется, понимала, что все это ложь и звездежь, но слушать лесть, даже осознавая, что это именно лесть, а не искренние слова, все равно приятно. Под обещание введения должности стратига иностранных дел уговорить себя Черикаева дала.

Канцлер Анатолий поглядывал и на Берген, надеясь скушать его хоть и в непростой, но победоносной войне, однако введение в состав флота двух новейших кораблей «Драккара» и «Кнорра», не уступавших размерами «Дромону», заставило его резко передумать. ТТХ кораблей были неизвестны, сами они – секретны, так что рисковать Спесивцев благоразумно не стал, надеясь взять свое политическими дивидендами.

Забегая вперед, скажу – разузнать об этих кораблях основные подробности нашей разведке удалось довольно быстро. Драккар-класс оказались, как это обозвали у нас, линейными флаероносцами, пригодными и для эскадренного боя, и для флаерных атак (по четыре с лишним десятка машин на борту).

Едва получив намеки от Спесивцева, активизировалась и чингис Арифуллова. Рассадившая до того всех новоприбывших нойонов по планетам, отжавшая для себя должности темника флота и контрразведки (разведка досталась темнику армии Алтынбаеву), она немедля связалась с годи Гаджиевой. Кареглазая брюнетка и сероглазая шатенка о чем-то мило почирикали, и пару дней спустя гатуатер флота Анна Самохина вывела свои силы к Пелле, у полюсов которой, делая абсолютно невозможным штурм через червоточины, висел почти победоносный флот Курышова. При, опять же, имеющемся паритете сил диадох мог бы рассчитывать и на победу (или хотя бы на ничью), однако в разгар боя из червоточины сначала появилась группа флаеров, зачистившая от тяжелых ПКО окрестности полюса, а потом в пространство величаво выплыл «Саркозух». Флагман Железной Ханум. За ним последовал и остальной флот Каракорума.