Курс вторжения

– Разумеется, – улыбнулся Оле друнгарий. – Его флот не понес потерь, он в столкновении с алезийцами даже сильно не пострадал. Где флот Пеллы сейчас находится, неизвестно. Думаю, что где-то рядом с мазерворлдом, выжидает своего часа. Годи чингис ни одного корабля не даст: она явно не намерена останавливаться на достигнутом, так что гатуатер Самохина отправится прикрывать транспорты Логинова.

– Почему вы в этом так уверены? – усомнился Голомысов.

– Ну а какой Гаджиевой смысл помогать Каракоруму? Для чего ей сильный сосед? Нет, Алезия пойдет по малым мирам Пеллы, поглощая их один за другим, предоставив хуралу схватиться разом с двумя флотами. Так ведь и их улусы, оставшиеся без защиты, можно потом подобрать! Так что, даже если Арифуллова одолеет Курышова, а это событие явно не обойдется без потерь в кораблях, то мы, сражаясь на равных, имея в качестве пусть и хиленького, но козырька, флаеры-истребители и примерное равенство в прочих силах, вполне способны нанести поражение Каракоруму под Увеком. Да нет, господа, с учетом «Дромона» и двух дредноутов Левиафан-класса в победе я просто уверен. История дает нам шанс не просто закрепить существующий статус-кво, но и приобрести еще одну планету во владение.

– Черт возьми! – Скуриди грохнул кулаком по подлокотнику. – А если Курышов одержит победу, да даже и просто измочалит каракорумский флот в достаточной степени, открываются прекрасные перспективы на продолжение наступательных действий! На продолжение войны до победы!

– А вот об этом, боюсь, нам следует позабыть прямо сейчас, – мрачно сообщил я архистратигу. – Я тут подсчитал кое-что и пришел к неутешительным выводам. Войну мы продолжать не можем. Просто не в состоянии. Мир с хуралом заключить надо обязательно.

– В чем дело? – нахмурился Ваня. – Стратиг, что за паникерство?

– Никакого паникерства, чистая экономика, – ответил я. – Не стоит впадать в эйфорию от успехов, господа. При существующем производстве, запасов флаерационной ртути нам хватит еще недели на две. Потом все – флаеры просто нечем будет заправлять.

Потрясающий эффект! Одиннадцать выброшенных на берег рыб таращат на меня глаза и хватают открытыми ртами воздух.

– Как такое вообще могло произойти? – наконец справился с собой Деулин. – Вы, стратиг, уверены в своих расчетах?

– Я проверял их все утро, синклитик. К сожалению, да, уверен. Что же касается первого вашего вопроса, то тут проблема комплексная, и одного виновника, как бы всем нам ни хотелось найти его и наказать, нет. Вот, я подготовил доклад, прошу синклит с ним ознакомиться. – Я нажал на рассылку.

– Безусловно, – пришел в себя эфор. – Но все же ситуация, прямо скажем, экстремальная. Прошу вас озвучить основные ваши выводы по проблеме.

Что, многа букаф? И словей непонятных, типа «гидроксид ртути в степени окисления +1» (флаерационная ртуть)? Ню-ню…

– Ну что ж. Попробую. – Я вздохнул. – Как всем присутствующим известно, двигатель холодного распада слишком массивен для установки на флаерах, поэтому этот класс машин вынужден получать энергию трансмутации ртути. Первоначальные военные планы не предусматривали массового применения флаеров в войне, однако последующие штабные игры… да и не только они, игры по линии ДОСААФ тоже, показали, какая значительная роль отводится машинам этого класса. Штат флаеров и флаероносцев во флоте был расширен, как и базовая армейская флаерация. Соответственно была увеличена добыча ртути и переработка ее во флаерационное топливо. Однако потребности стратиотской флаерации, пользовавшейся армейскими и флотскими запасами, учтены не были. Меж тем количественно стратиоты в преддверии войны мало уступали силам армейцев, а полеты, в силу недостаточной подготовки, совершались чаще. Некоторые затраты произошли и по причине обучения пилотов по системе ГТО. Кроме того, расчеты полетной практики среди пилотов производились по нормативам мирного времени, а в связи с войной количество вылетов существенно увеличилось. Флаерационные силы также продолжали наращиваться. Однако основной удар по нашим запасам был нанесен созданием массивных группировок базовой флаерации на Ахайе и Микенах, при том что обучать пилотов для этих групп пришлось чуть ли не с нуля. Обучение и сейчас довольно интенсивно. Но производственниками не были учтены значительно возросшие потребности армии во флаерационном топливе. Квоты добычи также не увеличивались. Все эти причины вкупе и привели к бедственному положению, господа.

– Необходимо срочно повысить добычу ртути, – категорически заявил Голомысов. – И строить новые заводы по ее…

Алексей глянул в мой отчет:

– …по ее гидрооксидации с предварительным окислением.

– Это редкий металл, его разведанных запасов крайне мало, – заметил я. А что? Действительно редкий. Во всей России запасов ртути немногим больше пятнадцати тонн. И не в чистом виде, в основном, а как составной части всяких там сульфидов и прочих «идов». – К тому же существенно ускорить добычу без частников мы не сможем. Да и с частниками – не быстро. Мощностей на переработку в топливо же пока хватает с избытком.