Курс вторжения

Противокосмическая система обороны Ветлуны была ничуть не лучше и не хуже, чем на любой иной из малых колоний Скопления, то есть вполне хорошей, чтобы убедить врага не брать ее с наскока (если только у него нет эскадренных броненосцев в товарном количестве, а у меня их не имелось вовсе – «Идра», «Псара», «Спеце», «Базилисса Ольга» и «Киликис» в настоящий момент должны были быть на Артаксарте, чтобы Серкали Муратович не обосрамился при штурме Кумахи), но совершенно неспособной вторжение предотвратить. К тому же ни одного корабля мощнее фрегата в системе не обнаружилось (да и те, что были, поспешили из нее убраться), так что и в пространстве нашему продвижению воспрепятствовать никто не мог – прям не война, а прогулка выходила на тот момент.

Приблизившись к планете, Второй флот лег на ее орбиту, стараясь держаться подальше от луны Ветлуны – Везуны. Я еще помнил свои оборонительные приготовления на Гомере с Апулеем и подставляться под огонь еще и со спутника не желал – как выяснилось, совершенно напрасно. Этруски уроки обороны Роксаны учли и планетоид оборонять даже не пытались. Посланные на Везуну астероидные части обнаружили лишь пустые базы с открытыми шлюзами, откуда было вывезено все оборудование и население. Пришлось утешить себя тем, что паразитов, вроде крыс и тараканов, на этих базах таким образом все ж таки вывели, так что можно будет спокойно заселять их с чистого листа… После захвата Ветлуны, разумеется.

Штурм планеты я начал одновременно с захватом ее спутника. Вернее, даже не штурм, а высадку, поскольку слово «штурм» предполагает активное сопротивление со стороны защитников, необходимость идти на подвиги и самопожертвование для подавления обороны, а вот с этим как раз и была настоящая напряженка.

Не то чтобы этруски не пытались обороняться, нет – пытались. Но у них это не слишком хорошо получалось. И причина тут отнюдь не в моей какой-то там полководческой гениальности, вовсе нет. Просто я в тот момент искренне полагал, что торопиться мне особо некуда, отчего и начал высадку армий в приполярной зоне, где системы ПКО, особенно тяжелые, были достаточно фрагментарны.

Место будущего плацдарма было обработано самым варварским способом – орбитальной шрапнелью пополам с разогнанными вольфрамовыми болванками. Часть, конечно, смогли отбросить расфокусированные гравипушки, но их потом быстро подавили пилоты армейских флаероносцев, затем бомбардировка плацдарма была повторена еще раз, пилоты добили те системы ПКО, что уцелели после первого удара (вспышки энергетических щитов, принимающих на себя удар, прекрасно их демаскировали), и армейцы начали десантироваться на выжженную, искореженную взрывами и огнем поверхность.

Да, антигуманно и экологически вредно, но без тамошних саблезубых пингвинов (или что за боброзубры водятся в местных высоких широтах?) Эллада прожить вполне может, а вот солдаты и пилоты флаеров нам вполне в будущем пригодятся, так что чем меньше их погибнет при посадке, тем лучше. Человек, в конце концов – тоже часть экосистемы!

Стопроцентного подавления ПКО, и это было вполне ожидаемо, не случилось – были и подземные ракетные шахты, их просто не все заметили, но всерьез противопоставить моим солдатам этруски ничего не могли, и высадка прошла с минимальными потерями.

Конечно, генерал Массена попытался сорвать десантирование хотя бы силами базовой флаерации, однако группы армейских флаероносцев, каракорумского «Филина» и двух моих каноэ превозмогли местных летунов в жарком воздушном бою, хотя полностью исключить прорывы этрусских пилотов к транспортам и десантным кораблям (последние, впрочем, неплохо защищены зенитками и противоракетами) не смогли. Не то чтобы защитникам планеты это шибко помогло, но неприятных минут экипажам и пассажирам идущих на посадку судов они доставили немало.

Впрочем, господства в воздухе удалось добиться довольно быстро: шедшие в первой волне инженеры и саперы споро возводили временные флаеродромы, которые тут же принимали машины с флаерационных транспортов, ударная группировка стремительно нарастала, и вскоре противник принужден был перейти к исключительно оборонительным действиям, а на поверхность уже шли эшелоны с планетарными войсками.

И в самый разгар высадки, когда я опять хотел предложить генерал-лейтенанту Массене капитуляцию на почетных условиях – чуть ли не на условиях интернирования, в систему приперся гадский проконсул Пирский со своим флотом.