Курсантки

Мы возвращались в спорах. Мнения разделились. Одни спорили, что нельзя разрушать построенное ни по какой причине. Другие ратовали за то, что если довести народ, то можно и землю перевернуть. Наша комната, не участвуя в споре, помалкивала. Правы и те и другие и всё же надо искать золотую середину. Дворцы и памятники не в ответе за своих хозяев и создателей.

21

Неделя опять же началась как-то не шатко не валко. На военке задолбали уставами. Запомнить эту муру не так просто и мы понаписали, чтоб сдать тему шпоры на ногах под юбками. Парни злились — у них такой лафы не просматривалось, под брюки пиши не пиши толку нет. Злились-злились и как истинные мужчины сдали нас. Преподавать просёк такое дело и вытянув народ в линейку, вставлял нам фитиля. Он час рассказывал нам, что косметику, фирмы её производящие и пользование ею, мы запоминаем томами, а тут тупы, как пробки. Мы, мысленно подперев щёки кулаком, слушали. Пробки так пробки, пусть себе в удовольствие говорит. Он вообще-то сам слышит то, что несёт. Сравнил тоже косметику и уставы. Интересно, если б ему дать журнал с марками машин и этими грёбаными уставами, то чем бы он занимался. Про журнал с красотками, я просто молчу. Они лупятся в них, как в рекламу по пиву. Но своего внушения ему показалось мало и он вызвонил курсового. Майору он бесстрастно демонстрировал наши ноги, задирая юбки под самый пах. Неприятный дядечка. Мы не слишком любили с ним общаться и отвернулись. А Маринка двинула по его волосатой лапе кулаком. Богуш нахмурился. Внимательно выслушав его и наши претензии, отправил без разговоров нас мыться. За неделю мы все сдали кроме Маринки, к ней у преподавателя были особые претензии. Он каждый раз выискивая новые недочёты, задёргал её придирками. Находя малейшую зацепку для нравоучений, вызывал на ковёр и водил носом. Маринка почти паниковала.

— Он отчисления моего добивается.

— Кто ему позволит, у тебя почти по всем предметам отличные оценки. — Успокаивала Елена.

— Прорвёмся, главное не паникуй.

— Придумаем что-нибудь.

— Не вешай носа.

Поддерживали наперебой подругу мы.

Невезение не приходит одно, оно наваливается валом. Точно горох из решета посыпались на неё мелкие неприятности: то конспект стащили, то подошва оторвалась, то чашку разбила, горшок с цветком на кафедре опрокинула и так до бесконечности. А тут ей ещё приспичило пойти к школьной подруге и задержаться там. Возвращалась поздно. Внизу мимо дежурного удалось проскользнуть. Он отлучился, а курсанты за два бутерброда пропустили. Но на этаже облом. Ещё с лестницы она заметила атлетическую фигуру Богуша. Что делать? Выход один. Расшнуровала, сняла и, взяв в руки берцы, на цыпочках прокралась за его спиной. Тот пару раз останавливался. Оглядывался. Но Маринка удачно лавировала. До комнаты оставался какой-то метр. Но броска не получилось. Майор гаркнул:

— Курсант Браун, стоять, смирно, руки по швам.

Маринка замерла. В каждой руке по берцу. Курсовой навис над ней, девчонка съёжилась.

— Почему нарушаете дисциплину?

— Извините, так получилось, занималась…

Майор втянул носом и поморщился:

— С шампанским?

— Товарищ майор, понимаете…

— Хочу услышать правду.

«Ладно, чёрт с тобой слушай раз так хочется».

— У подруги была, простите. День рождение. «Принесла его не лёгкая. Что ему дома не сидится. Лежал бы себе на диване. Телевизор смотрел».

— Марш в комнату…

— Ну я пошла.

— Что?

Богуш вспомнил, как в это же время возил её сам. Кажется, в этот раз обошлось празднование без ночного клуба и малыми силами.

— Есть!

На радостях, что так легко отделалась, Маринка, рванула ладонь к виску. Берец, болтающийся в руке, звезданул ей по уху.

— Иди уж, — отмахнулся майор. «Какая к лешему это армия».