Курсанты Академии

«Однако, — помимо своей воли подумала Кэлвин, — вы такой высокий, такой красивый, так уверенно ТО держитесь. Большинство мужчин не могут выдержать мой взгляд. А у вас такие ясные, синие глаза. Я даже…»

Кэлвин тряхнула головой и едва не запнулась.

«Нелепо, — заключила она недоговоренную мысль. — Абсолютно нелепо».

Говорила она еще пятнадцать минут, а потом вновь предложила задавать вопросы.

На этот раз их задали два, и на оба она дала обстоятельные и предельно четкие ответы.

— Я хочу поблагодарить доктора Кэлвин за то, что она уделила нам столько времени, — подвел итог собранию Линас Беккер, молодой старший исполнительный директор «Юнайтед Стейтс роботе энд мекэникл мен корпорейшн». — Пока эта выдающаяся женщина работает с нами, я убежден, что мы будем продвигаться вперед, успешно раздвигая границы роботехники.

— Полностью с вами согласен, — поддержал его один из главных акционеров. — Если мы создадим позитронный мозг, который будет лишь вдвое уступать потенциалу доктора Кэлвин, за будущее роботов можно не беспокоиться.

— Благодарю вас, — Кэлвин пыталась не замечать внутренней опустошенности. — Я вам искренне признательна.

— Это мы признательны вам за то, что находимся под сенью гения, ответил Беккер и зааплодировал.

Акционеры встали, в том числе и Геллер, и потолок едва не рухнул от грома аплодисментов.

А затем все подходили к доктору Кэлвин, представлялись, пожимали руку и говорили пару добрых слов.

— Благодарю вас, — ответила Кэлвин на очередной комплимент. «Они словно опасаются, что рука у меня из вольфрама и стали, а не из мышц, кожи, сухожилий. Неужели я так похожа на своих роботов?

— Спасибо вам за такие теплые слова, — ответила она другому акционеру. «Неужели таким тоном он признавался бы и в любви?»

Наконец, перед ней возник Геллер, и она едва не подпрыгнула, когда его сильная, загорелая рука соприкоснулась с ее рукой. Между ними словно проскочила искра.

— Я думаю, вы наш самый величайший актив, доктор Кэлвин, — улыбнулся он.

— Наш величайший актив — роботы, — ответила она. — Я всего лишь ученая повитуха.

Он пристально всмотрелся в нее, потом разом расслабился… «Невозможно. Очень уж вы на них похожи.

Если бы я пригласил вас на свидание, исключительно из милосердия, вы бы гордо отказались, поскольку не из тех, кто просит милостыню».

Она последний раз заглянула ему в глаза. «Невозможно. Мне надо работать… и мои роботы никогда не разочаруют меня, доказывая свою человечность».

— Напоминаю всем, что банкет через три часа, — объявил Беккер, повернулся к Кэлвин: — Надеюсь, вы почтите нас своим присутствием?

Кэлвин кивнула.

— Я приду, — и с губ сорвался легкий вздох.

У нее остался всего лишь час на то, чтобы переодеться. Войдя в свою квартиру, заваленную научными журналами, Кэлвин прямиком направилась в спальню, раскрыла дверцы стенного шкафа, начала выкладывать одежду на кровать.

— Кто-нибудь говорил вам, какие у вас прекрасные голубые глаза? — Спросил робот-дворецкий.

— Спасибо тебе, — ответила Кэлвин.

— Это правда, знаете ли, — продолжил дворецкий. — Очаровательные, очаровательные глаза. Голубые, как чистейший аквамарин.

Вошла робот-служанка, чтобы помочь ей одеться.

— Какая у вас милая улыбка, — заметила она. — Будь у меня такая улыбка, мужчины дрались бы за то, чтобы оказаться со мной лицом к лицу.

— Ты очень добра, — ответила Кэлвин.

— Нет, нет, госпожа Сьюзен, — робот-служанка разве что не замахала руками. — Вы у нас писаная красавица.

Кэлвин заметила, что робот-повар стоит в дверях спальни.

— Перестань таращиться на меня. Это неприлично.

Я же не одета.

— Как я могу не таращиться, если у вас такие красивые ноги? — сухой, механический смешок. — Каждую ночь мне снится, что я встречаю женщину с такими же ногами, как у вас.

Кэлвин надела вечернее платье, робот-служанка застегнула молнию на спине.

— Какая у вас нежная, бархатистая кожа, — проворковала она. — Будь я женщиной, я бы хотела иметь такую кожу.

«Как тонко они все чувствуют, — думала Кэлвин, подойдя к зеркалу, чтобы накрасить губы. — Какие же они милые. Конечно, они всего лишь стараются выполнить требования Первого Закона, но какие они заботливые».

Она подхватила сумочку и направилась к двери.

— Вы будете королевой бала, — гордо воскликнул робот-дворецкий, когда она выходила из квартиры.

— Спасибо тебе, — улыбнулась Кэлвин. — С каждым днем ты все больше льстишь мне.

Робот покачал металлической головой.

— Вы могли бы назвать мои слова лестью, если бы я лгал, госпожа, — и он закрыл дверь.

Полностью восстановив душевное равновесие, а так случалось всегда, стоило ей после общения с людьми провести дома хоть какое-то время, она направилась на банкет. Задалась вопросом: а не посадят ли ее рядом с этим симпатичным Огюстом Геллером, который так внимательно слушал ее речь на собрании акционеров?