Курсанты Академии

— А он куда хитрей, чем показалось с первого раза, — пробормотал Донован. Потом стукнул кулаком по столу и рассмеялся. — Да, конечно, есть! На случай разных непредвиденных обстоятельств разработаны и специальные меры предосторожности. Причем довольно элементарные. К примеру, ученые могут вдруг обнаружить опасность, грозящую роботу, а времени на убеждения и разъяснения просто нет. Или же, допустим, вы чрезмерно, болезненно подозрительны и считаете, что какие-то враги проекта вдруг могут запутать его, передать ложный сигнал. Да, на этот случай имеется особый пароль. Типа "Совершенно секретно", "Сжечь сразу же после прочтения", и знает его лишь горстка людей в компании и правительстве, а также мы двое. И, по всей видимости, это будет первое, что мы сделаем по прибытии. Но вот послушается ли он… это еще вопрос. Ведь он безумен, а стало быть…

— Это вам так кажется, что безумен, — поправил его Боруп.

Донован скроил гримасу.

— Очень бы хотелось надеяться на обратное. Если на мозг его повлияла радиация или еще что другое нашло, бог его знает что, тогда весь проект летит к чертовой бабушке. И все это грозит нешуточными осложнениями.

— Ас чего вы взяли, что он рехнулся?

Донован и Пауэлл нерешительно переглянулись, потом Пауэлл кивнул.

— Ну, видите ли, он утверждает, что к нему явился Наполеон и приказал прекратить все работы, — сказал Донован. — Это пока все, что нам известно. Разве недостаточно?

— Наполеон? Тот, который император?

— А какой же еще?

— А откуда это он знает об императоре Наполеоне?

— Резонный вопрос. Кстати, прямо перед отлетом мне сообщили, что доктор Кэлвин занялась этой проблемой. Но никогда не знаешь, какие обрывки разрозненной и ненужной информации могут попасть в позитронные мозги робота на стадии его активации и обучения. Ведь в эти процессы вовлечено множество людей, самых разных специалистов, и он слушает их разговоры. Ну, и мозг выхватывает и запоминает какие-то разрозненные фразы, даже отдельные слова…

Помнишь Шустрика, Грег?

— Как такое можно забыть? — вздохнул Пауэлл.

А потом объяснил Борупу:

— Это робот, с которым мы работали на Меркурии. Его вывели из равновесия противоречия между Вторым и Третьим Законами и он непрерывно бегал по кругу и бормотал: "Джилберт и Салливан, Джилберт и Салливан". Где он этого нахватался, мы так и не выяснили.

— Гм… — буркнул Боруп. — Так, значит, перспективы у нас не самые радостные, я правильно понял, а, джентльмены?

— Не только у нас, но и у всего остального человечества, — мрачно ответил Пауэлл.

— Вот как? Ах, ну да, огромная потеря денег. Но ведь вы вроде бы не политик и не банкир…

— Банкиры не склонны понапрасну сорить деньгами, — сказал Донован. — И если проект на Ио провалится, нас ждет неминуемая депрессия.

— А что касается политиков, — подхватил Пауэлл, — то далеко не все они такие уж мерзавцы и дураки. Всего лишь несколько лет тому назад мы, наконец, избрали правительство, готовое начать серьезные реформы. В нем много умных, образованных и порядочных людей. И будущее его самым тесным образом связано с "Проектом Ио". Его провал сыграет лишь на руку оппозиции. Так что же, прикажете пренебречь всеми этими обстоятельствами? Отказаться от новейших технологий и развития самого интенсивного производства, продукты которого честно делились бы между всеми членами общества? Или снова вернуться к подачкам из рук власть имущих, как было до сих пор?

Слишком уж много стоит на кону. К тому же в законодательных органах у оппозиции по-прежнему большинство, а правительство являет собой довольно шаткую коалиционную структуру. Стоит только провалиться проекту, и правительство получит вотум недоверия, а все мы будем опять отброшены на много лет назад.

— Да, наверное, вы правы, — тихо сказал Боруп. — Сам я не слишком разбираюсь во всех этих вещах.

Когда бываю дома с женой, то говорим в основном лишь о нашем садике и внуках… Но за реформы мы тем не менее тоже голосовали. И были бы очень рады, если бы этот Стивен Бирли стал в один прекрасный день нашим координатором, — он обернулся. — А вот и мясные тефтели.

С маленькой луны Хаймалия Юпитер выглядел примерно так же, как Луна, сияющая над Землей, но его затеняли облака и светил он раза в четыре слабее. Это бледно-золотистое мерцание, походившее на отблеск заходящего солнца, а также сверкание целой россыпи звезд на небе отражались на льду, покрывающему поверхность, и терялись в расселинах вздымающихся вверх скал. Разместившиеся на Северном полюсе строения — купол, вышки и подъемные механизмы — в условиях обычных показались бы довольно мрачным зрелищем, но здесь являли приятное разнообразие. Было хотя бы на чем взгляд остановить. Боруп посадил корабль и открыл воздушные шлюзы. Пауэлл и Донован вошли на законсервированную базу, теперь надо было реактивировать ее. В условиях почти полной невесомости они передвигались во мраке, словно призраки — с той разницей, что изредка наталкивались на какие-то предметы и произносили земные слова.