Курсанты

— А может вы нам город покажете? — вернул инициативу я в свои руки.

— Какие вы шустрые. — улыбнулась Даша.

— А то! Может клуб какой покажете? Дискотека, м? — ковал я железо, не отходя от кассы.

— Закончили прем пищи! — прервал милую беседу Йовдий. Выходим строиться.

Конечно выходила все еще гомонящая гудящая толпа, но уже по крайней мере повзводно, а не все разом. Кончился этот обед и началась наша адская работенка. Что бы все прошло гладко над нами долго стоял дежурный офицер, Йовдий и ходил то на мойку, то в столовку, то ненадолго уходил, то возвращался вновь. После курса, за столами обнаружилось несколько нестандартных столовых приборов в виде скрученных в причудливые формы вилок и ложек. Йовдий тщательно записал где за каким местом и столом таковые находились. Чувствую скоро эти ребята или сменят нас, или заступят по курсу.

Естественно случилась пара перепалок и между нами, чуть было не вылившихся в драку. Все же мойка — это самая тяжелая работа, как по мне в этом наряде. А работа определяет статус. Так что прогибаться никто не хотел, но кое кому пришлось. Это мелочи, но именно из мелочей складывается нечто большее. К тому же у нас своя банда и старший формально наш, так что мы отстояли себе привилегированные задачи.

— Это что такое?! — провел пальцем по пластику тарелок, что я припер с мойки, вновь появившийся Йовдий. — Я вас сейчас самих жрать из них заставлю! — чуть ли не в лицо тыкал мне эту тарелку старлей. Прям хотелось ударить урода, но приходилось лишь материть про себя. — Быстро достали всю посуду обратно!

Осталась лишь часть посуды, которая удовлетворила старлея, остальную потащили обратно на мойку.

— Что за херня?! — возмутились мойщики.

— Йовдий не принял эту посуду.

— Да пусть сам моет! Мать его так! — шандарахнул кружкой об стену длинный.

— Так я сейчас помою тут кому-то. И только не посуду! — нарисовался на мойке старлей. — Если стакан разбился вычтем из вашей… — тут он слегка замялся, — будущей стипендии. — как-то уже неуверенно закончил он. Но тут же собрался с мыслями и снова пошел орать. — А вообще тут никого не держат! Кому что не нравится встали и ушли! Только завтра вашей ноги тут не будет! Здесь вам не пионерлагерь!

Дружно все принялись мыть посуду, скрипя зубами и бубня проклятия.

— Мыло на терке натрите и запеньте, будет отличное средство. — посоветовал Йовдий успокоившись.

Поскольку я таскал посуду туда-сюда, то услышал такой же совет от Йовдия и тем, кто мыл пол в столовой. Средство для мытья было универсальным — им можно было мыть вообще все. Для посуды оно конечно полное дерьмо, скажу я вам. Это средство отмыть было еще сложнее чем сам жир! Мы прокляли и Йовдия раз пятьсот и тысячу раз всех остальных, но в конце концов мы смогли вымыть посуду, так что бы он ее принял. В столовой уже подмели и помыли пол и тут как оказалось уже и ужинать пора. И все по новой. Твою мать!

Из стен столовой мы вышли уже в десятом часу. Пропахшие запахами пота и пищевых отходов. Какие к черту, танцы?! Ладно хоть все кончилось, наивно полагали мы. Но как выяснилось еще и на завтрак приходить. Наряд новый так же сменит нас лишь ближе к обеду.

— Завтра повзводно проходить ОВВК. Старший наряда, заменять людей по одному и отпускать на ОВВК. — инструктировал Йовдий. — Утром что бы в шесть тридцать отметились на курсе, и готовить столовую к завтраку! Кто опоздает тому…

— Ой, а я за Октябрьским полем живу я никак не успею. — пискнула Дашка.

— Мы за не поработаем, пусть попозже подойдет и Айгуль то же, девчонкам и так в основном мыть, пусть вообще на час позже придут? — внес я предложение.

— Хорошо, — подумав согласился мрачный Йовдий. — Девушки приходят в семь тридцать.

Вечером я едва дотащился до гостиницы, отец было решил, что я уже на казарму заехал. Утром нам пришлось прибывать к шести тридцати! Костян притащил из дома неплохой мафон с парой крутых, современных кассет и мы достаточно бодро раскидывали посуду и таскали кастрюли под тех же «руки вверх». Были опасения что дежурный офицер запретит музыку, но Йовдий утром сменился и свалил домой, а дежурным сегодня был наш младлей, что и сам кивал головой и даже дергал ногой в такт музыке, проверяя как мы готовимся к завтраку.

— Тащ младший лейтенант, — обратился к нему длинный.

— Руку к пустой голове не прикладывают. — зевнул тот.

— А да! — дернул тот рукой и убрал ее за спину.

— Без убора руки располагаются вдоль туловища, — пояснил тот сонно, — Так чего хотел?

— А правда у нас стипендия будет?

— Правда, но потом, — кивнул он, — и маленькая.

— А сколько?

— Триста вроде.

— Всего?!

— Ну может и чуть меньше.

— У-у.

— Но это потому что две трети вычитаются за проживание и питание, состоишь на довольствии как говорится.

— А нельзя проживать в городе и деньгами взять довольствие? — предсказуемо спросил кто-то.

— Нельзя. Хотя, те кто служил могут теоретически.

— Почему теоретически?