Курсанты

— Заходят они значит с начальником школы с генералом Григорьевым, с еще целой кучей полковников, и вдруг на всю столовую стоны! А-ах, ах! — изобразил Орлов как мог женский стон в процессе сексуального контакта. Весь курс замер от неожиданной завязки сюжета. — генерал спрашивает, что такое происходит? Пришлось полковнику словно дежурному бежать и разбираться что там происходит?! Может там изнасилование какое-то происходит?! Забегает полковник в зал приема пищи. — изображает майор грузного Терминатора. — И тут! Рах-Трах-Тибидох! Выдох-Вдох. Вперед-назад. Она рада и этот то же рад.

Курс в шоке большинство вообще не может ничего понять. О чем он вообще говорит? Реально сексом кто-то занимался в столовке? Вот это повезло, тогда кому-то. Но…

— И значит наши опера там Стасиков и Дождиков, — продолжает Орлов под еще большее удивление строя — Зажигают! — изображает танцевальное движение руками крест-накрест и нелепо двигает ногами. — Отпетые негодяи!

— Отпетые мошенники! — выкрикивает Дождиков, под нарастающий смех строя.

— Устроили, там дискотеку и танцы. Старший наряда Артаньянов!

— Я!

— Почему не доложили о замечаниях?!

— Не было замечаний товарищ майор!

— Ну конечно, какие замечания? — ласково говорит Орлов, — ведь всем так понравилось. Что и генерал, и все полковники присоединились к вашей дискотеке и танцевали вместе с вами! За громкую музыку что же похвалили вас по-вашему?!

— Никак нет, попросили сделать по тише.

— Ах, попросили сделать по тише. — всплеснул руками Орлов. — Прямо вижу, как полковник просил вас тащ абитуриент слегка убавить музыку. Милости просим милорд! Убавьте слегка музыку ваше величество, вашим генералам надо слегка посовещаться! Весь наряд значит, снова в полном составе ту да же! Но! Но не сегодня, нет, сегодня, готовьтесь к экзамену, завтра сдадите и милости прошу милорд и вашу свиту…

Интересно этот наряд плюсом к тем трем или может забудется? Ощущение что если попал в наряд, то из него уже не выбраться. Орлов конечно несет полную фигню, ничего не так дело было. Вообще-то куча народа зашла в столовку им показывали, как тут и чего, типа экскурсия и дядя там был и отец и еще чьи-то, наверное, крутые по здешним меркам родители. Боже мой какая трагедия, ну зашла пара полканов в столовку, что я полканов никогда не видел, половина тем более знакомая.

Целый день опять сидеть в наряде. И опять вместо свободного дня. Да просто капец какой-то! Этим опять все без меня придется делать, так весь клуб без меня замутят!

Экзамен по русскому прошел без проблем. Я вроде бы прилично все написал, и запомнил почти весь текст и главное во всех местах запятых, были такие паузы! Это было видимо, специальное изложение для одаренных и талантливых будущих милиционеров. Тем не менее, на следующий день были и двойки, а кое кому и тройка и четверка может быть непроходной. Но те кто без пар хотя бы до последнего экзамена дотянут.

— У тебя четверка, у тебя пять, у тебя четыре, у тебя пять, у тебя… — перечислял Мендель метнувшийся к спискам.

— А у меня чего? — уточнил Стасиков.

— А у тебя не смотрел. Зачем? Ты и так сдашь, после физкультуры это очевидно. Ты же как сосиска болтался, даже на тройку не сдал! А у тебя четверка! У тебя же все куплено, толстый засранец.

— Да пошел ты Шмендель!

— Твари все продажные. Только свистеть могут что все у нас равны.

— А ну-ка! Успокоились! Ты пошел на мойку, а ты в зал за шваброй! — разделил я конфликтующих.

— А ты сам-то…

— Что я сам? Зарядить тебе в душу что ли Мендель, опять, для прояснения?

— Я рапорт на тебя напишу… Ох. — отлетел и врезался в колонну Менделев.

— Ты че урод? Бумажками меня пугать будешь? Поменялся со Стасиковым и узвездошил на мойку, чмошник. Еще раз вякнешь в мою сторону вообще без почек оставлю.

— Он ведь напишет?

— И чего?

— Так отчислят же?

— Хер бы с ним, нафиг мне все не уперлось. Надоело.

— Да меня то же тут конечно не радует все это. Но не в армию же идти?

— У меня есть запас, в этом году не призовут, в следующий могу поступить.

— А сколько тебе?

— Неважно. — смутился я. Вот ведь расслабился, разоткровенничался. Прямо как наш младлей комвзвода.

— А что говорят, что тем, кому восемнадцати нет присягу нельзя принимать?

— Звездят. — отвечаю я.

— Точно?

— А ведь и вправду вроде…

— Не гоните херню, все после школы поступают, многим еще нет восемнадцати. На учебные заведения эта фигня не распространяется, вот в ОВД ты не сможешь поступить на службу, а в институт или школу пожалуйста.

— А Аньке стерве говорят пятнадцать вообще.

— Ага, и как она тут оказалась?

— Она говорят умная, экстерном школу закончила.

— Была бы умная на хер бы она в школу милиции пошла, ты думаешь вообще нет?

— Она все на пять сдает, так-то.

— Ну и что?

— Эй Стервина, ты в курсе, что тебя не примут?

— Моя фамилия Стерлина, — шипит Анька.

— Не ни примут, а к присяге не допустят, будешь не курсантом, а слушателем.

— Пф…

— Серьезно, тебе же сколько лет Стервина?

Ответом был жест из среднего пальца.

— Все будут курсантами а ты нет.

— Ну и хорошо, в наряды сами будете ходить. И форму дурацкую носить и строем ходить как дебилы. — отвечает та.