Куршевель. Dounhill. Записки тусовщицы

По сравнению с роскошью «Les Airelles» и нашей «Le Lana», это шале и внутри выглядело совершенно по-деревенски – уютно и просто. Грубая деревянная мебель, стены, потолок, двери – все из того же дерева, добротного, прочного, тяжелого. Только полы разнообразили впечатление – квадратные, грубо стесанные каменные плиты. В центре холла, на возвышении, обитом тяжелой жестью, странная зубчатая жаровня с открытым огнем, над ней расписной короб шестиугольной призмы дымохода. Все нарочито солидное, словно гордящееся своей незыблемостью и простотой.

– Девочки, наконец-то! Проходите! – обрадовался Марат. – Как вам тут? Нравится? Правда, лучше, чем в наших люксовых бараках? Я в будущем году его на весь сезон сниму. Представляете, это шале всего на десять мест. Пять спален, пять ванных и все остальные навороты. Даже свой винный погреб!

– А для работы? – скромно поинтересовалась я.

– Дашенька, ну нельзя же журналистке, даже такой красивой, слишком много думать о работе! – засмеялся Марат. – Но если захотите – ради бога! Есть отменно оборудованный кабинет.

– Я не пойму, где мы находимся? – подошла к окну Юлька. – Это Куршевель или какая-то деревня?

– Вон, наверх взгляни, – повернул голову племяшки Марат. – Видишь подъемник? Это Cospillot. До Croisette пять минут пешком.

– Самый центр, что ли?

– Именно.

– Здорово! Я и не знала, что тут такое есть.

В столовой за простецким грубым столом уже сидели гости. Нас окинули равнодушными глазами, и не более. Застолье было практически семейным. Один стол, одна компания. На стенах висели простенькие пейзажи зимнего леса, окна прикрывали клетчатые сине-белые занавески, такие же чехлы пестрели на добротных стульях. Толстые белые свечи, приглушенный свет настольных ламп по углам, низкая восьмирожковая люстра над столом. Обычный ужин в деревенском доме. Как выяснилось, и одеты мы с Юлькой оказались весьма уместно: из пяти присутствующих дам ни одна не блистала бриллиантами и вечерним туалетом. Скромные блузы, мягкие брюки, мужчины – в джемперах и без галстуков. Оказывается, олигархи могут отдыхать и так, по-простому.

Из гостей-мужчин я признала алюминиевого магната и знаменитого банкира. Остальные мне были не знакомы. Известная дама оказалась вообще одна – владелица самого раскрученного в стране шоу-балета. Никто ни к кому не приставал, никто никого не перекрикивал. Общие разговоры, приятные шутки, простой и изысканный стиль общения.

Наслаждаясь удивительной атмосферой, я вдруг подумала, что вот среди этих людей, в этом аристократическом обществе, я хотела бы прожить всю свою жизнь. Чтобы так же трещал огонь, горели свечи, сверкали высокие бокалы и мужской взгляд, заинтересованный и нежный, время от времени пробегал по моему лицу, словно спрашивая: хорошо ли мне? Удобно ли? Все ли в порядке?

– Вино? Шампанское? – склонился передо мной пожилой официант в длинном белом фартуке.

Я вспомнила вчерашний отравленный «Chateau Petrus», из-за которого чуть не была пущена с крутого склона вся моя личная жизнь, и скромно ответила: шампанское.

– Я тоже, – присоединилась Юлька.

– «Perrier Jouëts Grand Brut», «Dom Perignon Oenotheque», «Delamotte Brut Blanc de Blancs Champagne», «Krug»? – Официант перечислял названия вин гордо и с таким достоинством, будто он только что изготовил их сам.

Из всего перечисленного мне был знаком только дом некоего месье Периньона. К тому же именно это шампанское мы пили на Новый год у Юльки дома. Его я и выбрала.

– А мне «Деламот», – неожиданно проявила самостоятельность племяшка, подвигая бокал.

– Ты что, пробовала «Деламот»? – поразилась я.

– Откуда? Сама знаешь, у нас дома один «Периньон». Маман на него запала. По-моему, жуткая кислятина. А «Деламот» звучит красиво. Как в «Трех мушкетерах».

– А кто в романе Деламот? – попыталась вспомнить я.

– Откуда я знаю? Я этот отстой не читала. Кино видела. Деламот, д'Артаньян. Мне Боярский нравится. Чего он там еще предлагал? Перье? Это вообще минералка. Че мы, лохи, минералку лакать?

– Лучше шампанское, – согласилась я, пытаясь поймать языком разбегающиеся колкие пузырьки. – Давай, ты мое попробуешь, я – твое. Тогда и решим, что будем пить дальше.

Мы элегантно пригубили вино, каждая свое, и только-только собрались незаметно поменять местами бокалы, как Марат привстал и хлопнул в ладоши:

– Наконец-то! Я уж хотел на поиски вертолет посылать!

В гостиную вошла новая группа гостей – две долговязые блондинки с приклеенными силиконом улыбками и Властелин Горы.

Народ радостно и тепло поприветствовал вошедших и тут же потерял к ним интерес. Как и к нам, когда мы пришли.

«Видно, так принято, – сделала вывод я. – Все гости равны, и нечего тут из себя эксклюзив строить».

Мне все еще было не по себе от зрелища коровьих шахмат. К тому же в одной из вошедших блондинок я узнала губастенькую негритянку, которую смачно облизывал плюгавый мужичок на катке. Эти две красотки, в отличие от всех прочих присутствующих, были в предельно открытых платьях и просто искрились драгоценностями, как перенаряженные новогодние елки.