Курская битва. Огненная дуга

— Что случилось? — спросил он своего подопечного. — Да и о чём в ставке пойдёт речь?

— Всё о том же — об операции «Цитадель», — мрачным тоном произнёс генерал Буссе.

— Наверное, фюрер решил снова перенести сроки начала операции, если она в мае не началась, — грустно вздохнул Манштейн.

— Возможно и такое, — согласился генерал Буссе.

На совещание с Гитлером были вызваны также командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон Клюге, главный инспектор танковых войск генерал-полковник Гудериан и начальник Генерального штаба Военно-воздушных сил Германии генерал-полковник Ешоннек. Доклад фюрер поручил сделать генерал-полковнику Моделю, который, по словам Манштейна, пользовался особым доверием Гитлера после того, как отличился в кампаниях 1941-1942 годов сначала в качестве командира танкового корпуса, затем командующего 9-й армией во время тяжёлых оборонительных боёв группы армий «Центр».

Генерал-полковник Модель, который должен был руководить операцией «Цитадель» на северном фланге, представил Гитлеру доклад об обстановке на своём участке фронта и о своих планах в связи с этим. Модель, отмечал Манштейн, не во всем был согласен с Гитлером и в этом своём докладе чётко указал на трудности, с которыми столкнётся наступление в связи с необходимостью преодолеть сильно укреплённую систему обороны русских.

— Мой фюрер, я солдат в вашем духе и не боюсь умереть в бою, если придётся, — сказал Модель твёрдым голосом. — Но я не сумасшедший, чтобы подставлять свою голову врагу...

— Короче, Вальтер! — грубо прервал его Гитлер. — Говори, чего ты хочешь?

Модель заметно смутился, лицо его пошло красными пятнами. Фельдмаршал фон Клюге тронул его за китель: мол, давай, говори, пока фюрер не вышел из себя.

— Я ценю тебя, Вальтер, — продолжал Гитлер, смягчив свой тугой и ворчливый голос, — твоё мужество и готовность умереть на поле боя за наши идеи. Но ты мне нужен живой. Только не пугай всех нас крепостью русской обороны. Наши танки ударят по ней, и она вся обрушится.

— Мой фюрер, мои разведчики добыли сведения о том, что оборона у русских глубокоэшелонированная, противотанковая и противопехотная, с большим количеством промежуточных рубежей и отсечных позиций. Такой обороны у русских не было даже под Москвой, и всё же они там выиграли. Мой фюрер! — вдохновенно продолжал Модель. — Я не хочу, чтобы нас постигла неудача на Курской дуге, поэтому прошу вас усилить танками мою 9-ю армию, которой поручено осуществить глубокий прорыв в обороне красных...

Гитлер с озабоченным лицом слушал генерал-полковника Модели и больше его не прерывал. «Доклад Модели явно произвёл сильное впечатление на Гитлера, — позднее отмечал фельдмаршал Манштейн. — Он стал опасаться, что наше наступление не будет проведено быстро или, по крайней мере, так быстро, чтобы успешно осуществить окружение крупных сил противника».

После этого доклада Гитлер признал необходимость усилить свои танковые части. Он заверил генералов и фельдмаршалов, что к 10 июня перебросит в район Курского выступа значительное количество танков типа «тигр» и «пантера», штурмовых орудий, а также батальон сверхтяжёлых танков типа «фердинанд».

— Я хочу знать, — хрипловатым голосом произносил Гитлер, — что думают оба командующих (фельдмаршалы фон Клюге и Манштейн. — Ред.) относительно отсрочки операции «Цитадель»?

С места вскочил фельдмаршал фон Клюге.

— Я против, мой фюрер, — сказал он тихо, но твёрдо. — Отсрочка войска не мобилизует, а расхолаживает. Это на пользу нашему противнику.

— Мой фюрер, я тоже против, — поднялся фельдмаршал Манштейн. — Говорил я не раз о том, что операцию «Цитадель» надо начинать как можно скорее, пока русские не пришли в себя после поражения их войск под Харьковом. Промедление наше даёт большевикам возможность ещё сильнее укрепить Курскую дугу.

Это их мнение поддержал и начальник Генерального штаба Цейтцлер. А фельдмаршал фон Клюге добавил, что данные генерала Моделя о том, что глубина оборонительных позиций русских достигает 20 километров, преувеличена.

— Мой фюрер, я видел эти аэрофотосъёмки, — сказал фон Клюге. — По-моему, самолёт-разведчик заснял развалившиеся от прежних боёв окопы.

— А я верю, что наш лётчик сфотографировал часть глубокоэшелонированной обороны русских, — неистово возразил генерал Модель. — Я строил свой доклад, господа, не на песке, а на разведданных, коим полностью доверяю. Хочу ещё раз повторить, что при отсрочке начала операции «Цитадель» мы упустим инициативу.

— Как бы ни было заманчиво дальнейшее усиление наших танковых частей, — вновь взял слово фельдмаршал Манштейн, глядя на Гитлера, который напряжённо слушал его, — всё же надо придерживаться назначенного срока. В случае новой отсрочки группе потребуется наряду с увеличением танков и увеличение количества пехотных дивизий для преодоления системы обороны противника... — Манштейн сделал паузу, ожидая, что скажет Гитлер, но тот, нахмурившись, молчал. Тогда фельдмаршал в заключение сказал: