Курская битва. Огненная дуга

Вечером 11 июля генерал Горбатов доложил командующему Брянским фронтом о готовности начать атаку. А в 4 часа утра 12 июля 3-я армия обрушила на врага всю мощь артиллерии и авиации. Чуть позже мощный залп «катюш» призвал войска форсировать реку. Удар оказался для немцев неожиданным. В первый день сражения 235-я стрелковая дивизия полковника Ромашина с 114-м танковым полком продвинулась за рекой на три километра, а 380-я дивизия полковника Кустова с 82-м танковым полком — на 4 километра. На второй день боёв были введены для развития успеха 309-я стрелковая дивизия генерала Гуртьева и 269-я полковника Кубасова. Овладев населёнными пунктами Евтехово, Ивань и Грачёвка, они завершили прорыв тактической обороны противника в этом районе. 14 июля корпус переправился через реку у деревни Измайлово и сосредоточился в районе Евтехова.

Немцы упорно сопротивлялись, но наши дивизии продолжали двигаться вперёд, 17 июля они вышли на реку Олешня и повели борьбу за населённые пункты на её берегу.

Утром 3 августа наблюдательный пункт генерала Горбатова находился в 500 метрах от противника, на левом берегу реки Неполодь. В бинокль он видел перед собой город Орёл. Слышались глухие взрывы в городе, в небе висели шапки чёрного дыма. В это время генерал Горбатов получил донесение от генерала Гуртьева о том, что войска заняли Крольчатник, опорный пункт на пути к городу Орёл. Но на самом деле Крольчатник находился в руках противника. Командарм решил, что подчинённые ввели генерала Гуртьева в заблуждение. «Мне стало больно за него, — писал позже Горбатов. — Опасаясь, как бы он не сорвался и не стал искусственно форсировать события, решил к нему поехать, чтобы его ободрить. По прямой он находился от меня в двух километрах, но объезжать надо было километров шесть. Его НП[20] оказался на ржаном поле, между железной дорогой и шоссе, в полутора километрах от Крольчатника. «Да, — подумал я, — он уже и сам не прочь пойти в атаку!» Место для НП было выбрано неудачно: вокруг него часто рвались снаряды. Остановив свою машину у обсадки железной дороги, я пошёл по полю: рожь была невысокой, часто приходилось «приземляться», пережидать разрывы. Моё появление на НП удивило Гуртьева, он смущённо произнёс:

— Как это вы здесь, товарищ командующий? Спускайтесь скорее ко мне в окоп, здесь у противника пристреляна нулевая вилка[21]!

Я спрыгнул в узкую щель. Мы оказались прижатыми один к другому. Гурьев, видимо, готовился выслушать моё замечание, но я сказал:

— Сегодня дело у вас идёт хорошо. Не сомневаюсь, что и Крольчатником скоро овладеете.

Он облегчённо вздохнул, повеселел, и мне это было приятно, так как я высоко ценил его скромность, даже застенчивость, совмещавшуюся с высокими качествами боевого командира.

Мы услышали новые артиллерийские выстрелы у противника.

— Наклоняйтесь ниже, это по нам, — сказал Гуртьев.

Окопчик был неглубоким, мы присели, но головы остались над землёй. Один из снарядов разорвался перед нами в десятке шагов. Мне показалось, что я ранен в голову, но это была лишь контузия. А Гуртьев приподнялся и проговорил:

— Товарищ командующий, я, кажется, убит, — и уронил голову мне на плечо.

Да, он был убит. На моей гимнастёрке и фуражке осталась его кровь...»

(Генералу Л. Н. Гуртьеву посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. — А. 3.).

Войска 3-й армии генерала Горбатова усилили натиск на врага. 4 августа части 380-й стрелковой дивизии полковника Кустова и 17-й гвардейской танковой бригады полковника Шульгина ворвались в восточный район города Орёл, части 308-й дивизии, переправившись через Оку у Шекотихина, вошли в город с севера, а ударная группировка, форсировав реку Неполодь, охватывала его с северо-запада по левому берегу реки Оки. С юга вошли в город части 5-й и 129-й стрелковых дивизий. На следующий день Орёл был очищен от врага. Население восторженно встречало своих освободителей.

Генерал Горбатов не без волнения побывал в привокзальной части города, обошёл разрушенные казармы, в которых он проходил службу солдатом в 1912-1914 годах, до начала Первой мировой войны. А в советское время он стал генералом, возглавил армию, освободившую город Орёл. И когда в Москве был дан первый салют в честь освобождения Орла и Белгорода, это был салют и ему — генералу Горбатову.