Курский излом

Не каждому командарму доводилось участвовать в таком количестве крупномасштабных операций. Это свидетельствует не только о его профессиональном мастерстве, умении выполнить поставленную командованием задачу, но и таком важном при коллективной работе качестве характера, как уживчивость, способность ладить с разными людьми. Он действительно умел найти подход и к маршалу, и к рядовому. Иван Михайлович в армии пользовался большим уважением. Пройдя путь до командарма, он не забыл свое солдатское прошлое, не «забронзовел», не утратил способность сопереживать и никогда не проходил мимо, если его помощь была необходима. Мне не раз приходилось слышать рассказы «чистяковцев» о его человечности, душевной щедрости, способности ценить тяжелый труд подчиненных. На одной из встреч ветеранов Курской битвы бывшие бойцы 60‑го отдельного дивизиона бронепоездов, который в начале июля 1943 г. находился в составе 6‑й гв. А, рассказывали такой случай. В целях маскировки обоим его бронепоездам запрещалось находиться на крупных станциях Ржава, Прохоровка и Беленихино. Поэтому все необходимое: продовольствие, уголь, снаряды, складировалось в лесопосадочных полосах у железнодорожного полотна, а вот воду для паровозов приходилось набирать из реки. Процесс этот был многочасовой и трудоемкий: весь личный состав выстраивался в цепочку и ведрами заливали огромный тендер, а потом еще и запасные емкости. За этой работой и застал однажды командарм личный состав одного из бронепоездов. Генерал был удивлен, почему до сих пор командование дивизиона не позаботилось о механизации [143] процесса. Не услышав внятного ответа, он отчитал, но без злобы, стоявших рядом командира и начальника штаба, а потом отдал какие–то распоряжения одному из офицеров своей опергруппы. А на второй день в дивизион доставили пожарные насосы, которые за полчаса заправляли паровоз.

«И каждый из нас, — говорили старые солдаты, — потом не раз вспоминал добрым словом командарма. Может, для кого–то это покажется и не бог весть какой помощью. Но солдату важно чувствовать, что в этой страшной мясорубке есть командиры, которые думают не только о себе, способны понять его нужды и заботы. Ведь тот, кто прошел войну, знает, что о солдате на фронте заботится только он сам, в лучшем случае — его взводный. А о генералах и говорить нечего, иные в тыловые части да и то не заглядывали. А чтобы приехал большой начальник, да еще и помог солдату, это было Событие».

В июле 1944 г. Иван Михайлович получил свое последнее воинское звание генерал–полковник и самую высокую награду — звание Героя Советского Союза. Так были оценены его тяжелый ратный труд и личное мужество в боях при освобождении Белоруссии.

Участие в Великой Отечественной войне И. М. Чистякова завершилось после разгрома Курляндской группировки вермахта. Однако его ждала еще одна война, теперь с Японией. Ему предстояло вновь вернуться на Дальний Восток. После участия в Параде Победы и нескольких дней отдыха по личному приказу И. В. Сталина он вылетел в Приморье, где вступил в командование 25‑й А. В составе 1‑го Дальневосточного фронта армия участвовала в Харбино — Гиринской наступательной операции, громила японцев в Маньчжурии и освобождала Северную Корею.

В марте 1947 г. он был отозван в Москву. Еще десять лет ему довелось командовать двумя армиями в Белоруссии и Германии, а с 1954 по 1957 г. служил заместителем командующего войсками Закавказского военного округа. В середине 1957 г. переведен в группу инспекторов при Министерстве обороны СССР. Скончался генерал–полковник И. М. Чистяков на семьдесят девятом году жизни 7 марта 1979 г. в Москве.

Основные элементы вертикали управления общевойсковой армией в РККА менялись несколько раз. Перед началом войны вертикаль состояла из управления полка, дивизии, корпуса и армии. Затем корпусное звено упростили, и лишь весной 1943 г. оно начало восстанавливаться во всей действующей армии. В ряде объединений, участвовавших в Курской битве, приказы о введении корпусов в структуру армии были изданы уже в ходе отражения вражеского наступления, поэтому настоящими органами управления войсками на тот [144] момент они не стали. Лишь после летней кампании, когда их офицерские коллективы, пройдя крещение боями, получили необходимый опыт и навыки, штабы корпусов приобрели вес и значение в действующей армии. Таким образом, до конца 1943 г. одним из главных звеньев управления войсками Красной Армии была дивизия. Поэтому и неудачи, и победы во многом зависели от уровня подготовки, боевого опыта и мастерства старших офицеров и генералов, которые командовали этими соединениями.

По воспоминаниям генерала армии Н. Г. Ляшенко, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, оценивая вклад командиров дивизий в годы Великой Отечественной, говорил:

«Это была главная опора наша с начала и до конца войны. Командиры дивизий играли решающую роль и в наступлении, и при формировании, и в обучении. Это наши кадры, самые нужные».