Куртизанка

Но правде сказать, ложь, которую она поведала Реми об амулете, была наименьшим из ее грехов. Она обманывает его много больше. Реми полагает, что, согласившись выйти за него замуж, она согласилась и на его план побега.

Но Габриэль твердо решила отговорить Наварру от возвращения в родные земли. Она применит свои чары позже, после турнира, когда король растает от вина. Его дальнейшая судьба связана с Францией, так же как и судьба Габриэль. Им обоим никуда не деться от судьбы, к которой она когда-то так стремилась. Даже если сейчас она и впадает от этого в отчаяние.

Она не сумеет спасти себя. Но сумеет спасти Реми, Она заставит Наварру приказать Реми оставить Париж, вернуться в крошечное приграничное королевство, затерянное в необъятности гор, где он будет далек от Екатерины и любых других своих врагов при дворе. Как Реми будет презирать ее, когда обнаружит всю степень ее предательства, но, возможно, его ненависть поможет положить конец ее собственной отчаянной тоске по тому, чему никогда не суждено случиться. Его отсутствие позволило бы ей снова заморозить сердце, превратившись в ледышку, вернуться к той благословенной нечувствительности, которая позволила ей существовать в ми ре с собой столь долго.

— Габриэль?

Она повернулась к Наварре и обнаружила, что он давно держит ее за руку. Его темные глаза с нежностью смотрели на нее.

— Вы такая грустная сегодня, моя прелесть. Скажите, что вас так беспокоит.

К счастью, внимание Наварры отвлекли фанфары герольдов, возвещавшие появление короля Франции. За королем, подобно хвосту кометы, следовала его свита. Было очевидно, что в отличие от Наварры Генрих Валуа вовсе не намерен принимать участие в рыцарских поединках. Он важно шествовал в камзоле из богатого фиолетового бархата, отороченного горностаем, впереди него бежал один из его противных маленьких псов. Он лаял и рычал на каждого, кто попадался ему на глаза, и это явно доставляло королю большое удовольствие.

Но стоило Валуа приблизиться к палатке Наварры, как его питомец сорвался с поводка, помчался прямо к Мири и радостно заскакал подле девушки, норовя запрыгнуть ей на руки. С восхищенным смехом Мири нагнулась и схватила пса в охапку. Она тихо проговорила ему какие-то ласковые слова на ухо, и пес весь зашелся от собачьего обожания, его хвост вилял из стороны и сторону. Он жадно вылизал Мири всюду, куда только мог дотянуться языком.

Валуа закипел от ярости, губы его превратились в тоненькую ниточку. Когда король Франции навис над ее сестрой, Габриэль поспешила вмешаться. Но Реми был уже там. Криво улыбнувшись Мирибель, Реми отобрал у нее песика и вернул его королю. Когда маленький пес заскулил, требуя вернуть его обратно, король раздраженно передал его пажам, даже не скрывая своей досады.

Мири присела в глубоком реверансе. Реми сумел церемонно поклониться, но его позвоночник казался таким несгибаемым, что Габриэль диву далась, как он вообще не переломился. Король откинул назад гриву своих густых черных волос, отвесил обоим угрюмый поклон и тем демонстративно проигнорировал их.

— Ах, капитан Реми, — воскликнул другой голос. — С возвращением вас из царства мертвых. Наконец-то вы почтили нас своим присутствием.

Приблизившись, Екатерина прошелестела складками своего черного платья по траве. Реми ни словом, ни движением не ответил на ее обращение, не отвесив ей даже самого символического поклона. Точно так же реагировала бы каменная статуя.

— Ну же, мой дорогой капитан. Давайте забудем все прошлые недоразумения между нами. Сегодня мне чрезвычайно приятно принимать столь отмеченного славой героя на нашем празднике. Я предлагаю вам руку дружбы. Позвольте же и мне увидеть хоть какой-то признак вашей собственной доброй воли по отношению ко мне.

Она с улыбкой протянула ему руку. Екатерина была сама любезность, но коварный блеск ее глаз говорил Габриэль, что Темная Королева прекрасно знала, чего будет стоить Реми выказать почитание, пусть и положенное по этикету, женщине, учинившей резню над его соотечественниками. Подбородок Реми задергался, его глубокие карие глаза не могли скрыть ненависти к Темной Королеве. «Он никогда не сделает этого, — думала Габриэль, — даже если это будет стоить ему жизни». Ее сердце сжималось от ужаса при мысли, как Екатерина отреагирует на подобное оскорбление.

Темная Королева все настойчивее протягивала Реми руку. Казалось, собравшиеся вокруг палатки Наварры замерли в предвкушении развязки. Король Франции наблюдал, злорадно улыбаясь.

— Ну же, теперь ваш черед, капитан, — пробормотала Екатерина, подойдя на шаг ближе. — Если вы не принимаете мою дружбу ради вашей собственной пользы, то сделайте это ради вашей дорогой подруги, мадемуазель Шене.