Кусака

Знало ли существо, вселившееся в тело матери, как его зовут, не имело значения. В этом крике Ной Туилли услышал лязг дверей тюремной камеры, навсегда запирающий его в ненавистном ему городе, приговаривающий к ненавистной работе, обрекающий на жизнь в ненавистном доме с женщиной, которая в перерывах между мыльными операми и "Колесом Фортуны" визгливо требовала внимания. Ной чуял запах собственной крови, чувствовал, как она течет по руке, слышал, как она капает на пол. Рыжеволосое чудовище громило кухню. В голове у Ноя что-то щелкнуло, и он скользнул за грань безумия.

- Я здесь, мама, - очень спокойно сказал он. Очки свисали с одного уха, стекла были забрызганы кровью. - Вот он я. - Ной сделал четыре шага к буфету. Существо тем временем продолжало расправляться со своим лицом. Ной выдвинул ящик, выбрал среди множества острых столовых приборов длинный разделочный нож, высоко занес его и, направляясь к "Рут", проговорил: Вот он, Ной, туточки.

И воткнул лезвие в шею твари, сбоку. Оно вошло в поддельную плоть примерно на четыре дюйма, и только тогда встретило сопротивление. Ной вытащил нож и ударил снова, но чудовище одной рукой обхватило его поперек груди, оторвало от пола и швырнуло на кухонный стол. Ной сел. Очки свалились, но нож с погнутым лезвием по-прежнему был зажат в руке. Из разрывов в грудной клетке выступила кровь. В легких забулькало, Ной закашлялся и сплюнул ярко-алым. Монстр шарил в пустоте, отыскивая его. Ной увидел, что чудовище выцарапало себе глаза и ободрало лицо почти до кости. В слепых глазницах подергивались и плясали металлические вены и влажно поблескивающие красные ткани. "Ага, химия-то жжется, - подумал Ной. Отличная штука "Рейд", действует на любых насекомых". Он не спеша поднялся и пошел на врага. В глазах весело сияло безумие.

Тварь выгнула спину. Лопаясь, затрещали кости. Спинка халата развалилась, и из вздувшегося на копчике чудовища темного волдыря размотался чешуйчатый мускулистый хвост с шипастым шаром на конце.

Ной остановился, изумленно вылупив глаза. Под ногами горел керосин.

Хвост хлестнул по буфету и проломил его. Разлетелась шрапнель черепков. Монстр пригнулся, сложившись почти вдвое. Сетка мышц и тканей у основания хвоста была влажной от слизистой смазки. Усеянный шипами шар описал неширокий круг, обрушил с потолка дождь штукатурки и страшно просвистел у самого лица Ноя.

- Господи, - прошептал Ной и выронил нож.

Безглазое лицо повернулось на звук. Гибрид человека с насекомым в два счета оказался рядом с Ноем и вцепился ему в бока. Зазубренные пилы ногтей вспороли тело. Занесенный хвост изогнулся дугой и застыл. Ной впился в него глазами, понимая, что видит свою смерть. Он вспомнил наколотых на булавки скорпионов из своей коллекции. "И аз воздам, рек Господь", подумал он и сдавленно хихикнул.

Хвост ринулся вперед со скоростью поршня, и шипастый шар разнес череп Ноя Туилли на тысячу кусков. Потом монстр принялся свирепо стегать хвостом вперед-назад. Миг - и трясущаяся масса, зажатая в лапах инопланетного гостя, утратила всякое сходство с человеком. Хвост рвал ее на куски до тех пор, пока не прекратилось всякое шевеление. Тогда руки чудовища швырнули то, что осталось, о стену - так, будто это был мешок с мусором.

Ослепшая тварь ощупью выбралась из кухни, ориентируясь по запаху своего следа, вернулась к сломанной лестнице и исчезла во тьме.

37. КЛУБ "КОЛЮЧАЯ ПРОВОЛОКА"

- Еще, Джеки! - Кёрт Локетт треснул кулаком по шершавой стойке бара. Бармен Джек Блэр, коренастый и седобородый, поглядел на него из-за стойки, прервав разговор с Харлэном Наджентом и Питом Гриффином. Круглые очки Джека отражали свет керосиновых ламп, над стеклами нависали косматые гусеницы бровей.

- Ты усидел уже чуть не полбутылки, Кёрт, - сказал Джек. Его голос напоминал рокот бульдозера. - Может, пора закруглиться?

- Черт, кабы можно было! - ответил Кёрт. - Кабы можно было закруглиться да отвалить из этой вонючей дыры... вот те крест, в жизни бы ее не вспомнил! - Он снова бухнул кулаком по стойке. - Ну, Джеки! Не гадь малину старому дружку!

Джек несколько секунд вглядывался в него. Он знал, чего можно ждать от Кёрта, если тому туманит голову больше половины бутылки. В стороне за столиком разговаривали, дымя сигаретами, Хэл Мак-Катчинс и Бёрл Кини. Кто-то входил, кто-то выходил. Всех посетителей "Колючей проволоки" роднило одно: им, в общем, больше некуда было податься. Их не ждали жены, и они не могли придумать ничего лучше, чем во втором часу ночи коротать время за бутылкой. Джек не слишком переживал за Кёрта Локетта, однако тот был постоянным клиентом. Джек отошел к другому концу стойки, откупорил полупустую бутылку "Кентакки джент" - самого дешевого пойла в заведении и до краев наполнил еще одну стопку. Когда он хотел убрать бутылку, Кёрт мертвой хваткой вцепился в горлышко.

- Чертовски хочется пить, - сказал Кёрт. - Страсть как.

- Ладно, тогда оставь бутылек себе, - сказал Джек, сдаваясь перед неизбежным.