Кусакиро. Книга вторая

Коты громче замурчали в ответ, подтверждая, что помнят, Рубик тихо заскулил. Он хорошо помнил добрую и ласковую мать Джулии, которая приносила всем только радость. Прабабушка Джины была чистокровным ирландским сеттером. И все благородные повадки и охотничьи инстинкты передавались по наследству ее потомкам. Конечно, они уже не были чистопородными, но неужели мы любим и ценим своих животных только за их происхождение? А не за ту безмерную любовь и нежность, которые они нам дарят и за благородство нрава. Неужели нам важны форма ушей, длина хвоста и толщина их лап? А не любящее вас сердце и преданные глаза. Пусть они без родословной, пусть бывают даже не слишком красивыми на наш человеческий вкус… Но что есть истинная красота? Кто будет любить вас сильнее, чем живая душа, спасенная вами, пригретая, которой вы отдали частичку тепла своего сердца? Любовь животного невозможно купить за деньги. С ним нужно разделить его жизнь. Перенести вместе и радости и болезни. Только тогда вы узнаете, что такое беззаветная любовь. До самоотречения.

— Люсенька, а помнишь, как тебя, малышку совсем, больную и сопливенькую Джина на своей спинке носила, согревала? — продолжала Лариса вспоминать. Тихие слезы текли по ее щекам, падая прямо на носик спящего на коленях Лаки. — Любила она всех. Всех жалела. За всеми ухаживала. Такая добрая собачка была…

Кусакиро слышал про Джину впервые и вдруг подумал, что у его стаи, пока он не пришел в этот Замок и не стал вожаком, уже была своя длинная история, к которой он не имеет отношения. Также, как и к его предыдущей жизни никто из них отношения не имел. И вот судьба свела их всех в одном доме, только благодаря доброте и милосердию Прекрасной Женщины, имя которой звучит как перекатывающееся на языке самое вкусное угощение — Ларрррррриииииссссссааа.

Общие воспоминания нарушил, как обычно, базилевс.

— Ну мы имя-то будем малышке придумывать? Давайте уже поднапряжем извилины! Живая же душа, назвать нужно!

— Бабушку звали Джина, мать зовут Джулия. Вы не видите некой закономерности? — спросил Робик. — Наверное и дочке нужно дать имя, чтобы в нем было это "дж" …

— Нууууу, я такое имя знаю, — сказала Люсинда, стыдливо потУпившись. — Как-то я смотрела фильм про любовь по говорящему ящику. Так там актрису звали Лола Бриджида. Можно так назвать… Бриджит. Красивое имя. И "дж" есть.

— Ну, я бы предложил Джоконда, — сказал Василий. — Он любил рассматривать картинки в журналах, лежащих на столе в зале. И помнил как звали загадочно улыбающуюся женщину на одной из них.

— А еще можно Джульетта! — затарахтела Мурыська. — Я видела по говорящему ящику кино. Там все умерли от любви! — и она мечтательно подняла глаза кверху.

— Джуманджи! — чихнув предложил проснувшийся от затекшей ему в нос ларисиной слезы Лаки. — Есть такое имя! Я слышал!

— Дорогой, Джуманджи — это соседский страшный злобный кобель, сидящий все время на цепи. Для нашей девочки такое имя не годится, — поправила котенка Люсинда. — Постарайся придумать другое, малыш.

— Я предлагаю назвать малышку именем Реджина, — вставил свое веское мнение Кусакиро. — Что в переводе с латыни означает "царица". Это имя несомненно принесет ей удачу.

— Все ваши предложения хороши, мои любимые, — сказала Лариса. — Но я не стану сама давать ей имя. Пусть ее наречет добрый человек, который примет ее в своем доме и своем сердце. У девочки должен быть свой отдельный дом. Она должна познать в нем свое личное счастье. И отдать любовь и нежность своему личному Человеку. Ведь девочки всегда уходят в чужую семью. Так заведено и у людей. Пусть найдётся для нее самый лучший, самый добрый хозяин или хозяйка. Я так мечтаю, чтобы внучке моей Джиночки повезло!

— А как мы будем искать ей хозяина? — спросил Лаки, в глубоких раздумьях скосив глазки к носику. — Ведь она тут, а хозяин неизвестно где…

— А мы напишем письмо от нас от всех! — воскликнул Василий. — Хозяйка отошлет его той Лошади, которая сагу пишет, пусть эта Лошадь еще немного своими копытами по кнопкам постучит… Глядишь — и хозяин найдется для нашей Джастины… Вот я сейчас и напишу.

Василий, конечно, был кот ученый, даже не хуже того, который по цепи у Пушкина ходил и день, и ночь… И сказки говорить умел. Но с чистописанием у него как-то не очень складывалось по жизни. Писать он умел только хвостом и только знаки в воздухе.

Поэтому произведя сложные пируэты хвостом, которые, разумеется, все сидящие рядом звери прочитали совершенно однозначно и верно, Василий с чувством выполненного долга отправился спать. По своим уголкам разбрелись и остальные.

Только Лариса все сидела и мечтала о хорошем и достойном хозяине для маленькой девочки. И вспоминала свою любимую Джину. И слезы печали по ушедшей жизни и радости о жизни рождённой, смешиваясь, то и дело увлажняли ее щеки…