Кусочек желания

   Ефсий и Редькинс в итоге так воодушевились, что, едва только из самогонного аппарата оказалась вытянута последняя капля, немедленно приступили к его переделке. Работка досталась не из лёгких, но энтузиазма у двух коллег по магическому мастерству хватало с лихвой, и они справились с поставленными задачами практически играючи. Басс в очередной раз изумился, когда стал разглядывать то, что вышло из-под рук волшебников. Снаружи аппарат никак не изменился, но вот внутри...

   Во-первых, время переработки сократилось раз в пять, так что теперь портативный агрегат мог с избытком обеспечивать спиртным весь отряд. А во-вторых, Ефсий установил специальные магические фильтры-преобразователи, позволяющие изменять качество, вкус и крепость получаемого продукта. В теории это означало, что теперь аппарат стал способен на производство любого алкоголя, от тончайших эльфийских вин до крепчайшей орочьей самогонки. Дело оставалось лишь за самым малым: за проверкой работы обновлённой установки и последующей дегустацией.

   Именно за этим занятием троицу и застал обеспокоенный Урлог, заметивший пропажу нескольких членов отряда и тут же отправившийся на их поиски. Как и положено нормальному лидеру, эльф тут же занёс над агрегатом свой волшебный топор, однако мольбы Басса и просьбы магов заставили его смягчиться и дать отсрочку. Но с условием, что аппарат должен произвести легендарную настойку северных варваров, в противном случае он немедленно будет разрублен.

   Ефсию пришлось изрядно поднапрячься, чтобы спасти установку, но требуемая настойка всё-таки получилась, и Урлог, удовлетворённый результатом, присоединился к команде дегустаторов. За распитием алкоголя все четверо поклялись в том, что будут хранить тайну самогонного аппарата и ни слова о нём не скажут спутникам. Особенно Хафейну, который из-за своих убеждений скорей всего сразу же уничтожит "источник расслаблений", если про него узнает, и никакие уговоры на пустынного воина не подействуют.

   Как и следовало ожидать, секрет аппарата оказался настолько надёжным, что уже к концу следующего дня о нём знал весь отряд. Разумеется, кроме Хафейна. Здесь Урлог пошёл на хитрость и каждый вечер отправлял пустынника на разведку, и пока тот изучал окрестности, остальные спокойно отдыхали.

   В том, что народ так расслаблялся, имелась заслуга не только самогонного аппарата, но и романтической атмосферы, которую каждый вечер умудрялся создавать Пэтти. Для этого он поднимал мёртвых бабочек и заставлял их кружиться вокруг костра, выстраивая в полёте всевозможные красивые фигуры. А однажды хоббит сумел оживить нескольких птиц, которые пели потом для отряда всю ночь. Каким образом мёртвая птица может петь, осталось загадкой для всех, включая самого Пэтти.

   Дружеские попойки очень быстро сблизили членов отряда, стерев практически все границы и условности, существовавшие между ними. Неприступная Фанька, в трезвом состоянии способная говорить только о подвигах, уже после пары глотков ячменного пива начинала глупо хихикать над любыми шутками и позволяла Торлесу щипать её за мягкие места. Гордая Арледа, выпив красного эльфийского вина, утыкалась в плечо Урлогу и жаловалась на то, что настоящие герои сейчас перевелись и всем мужикам нужно только одно. При этом то, что нужно всем мужикам, волшебница сама была готова с удовольствием осуществить в ближайшей же палатке, и лишь нежелание варвара конфликтовать с обеспокоенным драконом, не позволило девушке добиться желаемого. Расслабившийся Басс на первой же совместной гулянке сочинил целую балладу о приключениях отряда, которую стал распевать каждый вечер, а то и по нескольку раз. Честно говоря, стихи баллады не отличались особым качеством, а исполнение было так просто отвратительным, но всем очень нравилось.

   Веселье продолжалось пять дней. А на шестой Хафейн всё-таки разрубил самогонную установку. Сам он потом оправдывался, что в темноте принял агрегат за демона, поскольку тот странно пыхтел и выпускал язычки пламени (Басс не до конца закрыл задвижку печки), но всё равно пустыннику не поверили, и никто не разговаривал с ним целые сутки, от чего тот очень страдал.

   Гном, собрав всё, что уцелело, пообещал, что сделает ещё один самогонный аппарат. Однако время расслаблений уже истекло, потому что отряд подошёл к горам.

   ***

   Торлес с несчастнейшим видом повернулся к товарищам и безнадёжно покачал головой. Все уговоры оказались бесполезны, старейшина деревни с завидным упрямством отказывался выделять проводника.

   - У нас празднества в честь нашего покровителя, бога Малая, - твердил он. - В течение следующих двух недель все жители обязаны справлять торжество и не имеют права выполнять работу, которая не связана с проведением праздника, иначе Малай сочтёт это большим грехом и может разгневаться.

   - А если мы пожертвуем вашему богу немного золота, может, он простит этот грех? - осторожно поинтересовалась Арледа.