Кувалда

Ветер подул с залива, и в петроградских сумерках снова воцарилась промозглая слякоть. Но город не замер и не уснул. Такие города, как Петроград, не спят никогда. Тут и там в окнах мерцали огоньки керосиновых ламп, по улицам бродили запоздавшие прохожие, клерки и работяги, задержавшиеся на службе, забулдыги и алкоголики расползались по домам, а уличная шпана выходила на промысел.

Кувалда шёл по одной из многочисленных набережных Северной Венеции. Тёмная вода канала покрылась рябью, жёлтые отблески фонарей играли на дрожащей поверхности. От сырого порывистого ветра поднимались волны, мокрые брызги летели прямо в лицо Краснославу, будто мелкая морось.

Общежитие Гимназии наверняка уже закрылось, но Кувалда всё равно шёл туда, решив действовать по обстоятельствам. Повезёт — можно будет так или иначе просочиться мимо вахтёра, не повезёт — всегда можно зайти в кочегарку к Антипке и там переждать до утра, подремать возле горячей печи. Лишь бы в тепле, в сухости и на свободе. После застенков Третьего Отделения любой вариант казался отличным.

На пути Кувалды чёрной громадой появился дом с двором-колодцем. Дорога вела через арку и этот дворик, но капитан остановился прямо перед ним. Чуйка снова говорила ему о возможной засаде, а учитывая, насколько могущественными стали его враги, пренебрегать чутьём было бы смертельно опасно.

Он сунул руку в карман, нащупал там холодную рукоять пистолета. Большим пальцем крутанул маленький барабан. Всего пять зарядов, но иногда и этого достаточно.

Его шаги раздавались гулким эхом в темноте, предупреждая всякого — это идёт Кувалда. Арка, больше похожая на распахнутую пасть какого-то гигантского чудовища, встретила его холодными каплями, падающими прямо за шиворот с края стены. Краснослав поёжился, но не остановился. Перед ним чернело пространство двора, ничем не освещённое, мрачное и угрожающе пустынное.

Кувалда знал не понаслышке, что такие тихие и спокойные места могут в один момент обернуться кровавой бойней, где воздух пахнет порохом и смертью.

И чутьё его не подвело.

— Эй, приятель! — гнусавый голос из темноты, отражающийся от стен двора-колодца, прозвучал будто сразу со всех сторон. — Закурить не найдётся?

Краснослав вдруг подумал, что ещё ни разу со дня прибытия в Петроград не обошлось без какой-нибудь заварушки. Каждый день случалось какое-нибудь дерьмо, одно другого краше, и похоже, Славик Сычёв на самом деле притягивал неприятности. Иначе это было не объяснить.

— Не курю, — твёрдо ответил капитан.

— Слышь, я у тебя закурить спросил, — голос моментально обрёл дерзость и начал приближаться. — Куришь ты, не куришь, мне вообще до фонаря.

Одновременно с этим Кувалда услышал тихие шаги по бокам. Значит, пытались зайти с флангов или окружить. Щепотка Живы растворилась в сетчатке глаз, ночь тут же сменилась сумерками, в которых Кувалда смог различить крадущиеся к нему фигуры. Ещё несколько человек стояли отдельно, выжидая нужного момента, будто засадный полк. Капитан усмехнулся.

— А ты чего такой дерзкий? — хмыкнул Краснослав.

— О-о-о… — радостные возгласы прозвучали сразу со всех сторон, и даже засадный полк вышел из тени.

Кувалду окружили со всех сторон.

— Ты чё, студент, попутал? — произнёс гнусавый. Похоже, он и был главным в этой шайке.

— Это, может, ты попутал? Незнакомым людям дерзишь, — ответил Кувалда.

Он осмотрелся вокруг, пересчитывая шпану. Вместе с гнусавым их было одиннадцать человек, и это были скорее обычные уличные ребята, останавливающие случайных прохожих ради развлечения, нежели крепко сколоченная банда грабителей. Все они были молоды, не намного старше Сычёва, но в отличие от Славика, выросли в неблагополучных семьях и вынуждены были с малых лет добывать себе пропитание, что тоже наложило свой отпечаток на их внешность и поведение.

У одного всё лицо обсыпано язвами и щербинами от перенесённой оспы, у другого не хватает половины зубов, у третьего, как у борца, поломаны уши, у четвертого нос свёрнут набок после перелома. Каждый из них был воспитан улицей и гордо нёс свои шрамы словно ордена.

— Не, ну ты точно попутал, шкет, — гнусавый подошёл до опасного близко и плюнул Кувалде под ноги. — Ты, паря, не в тот двор зашёл, да ещё и базаришь кучеряво.

Краснослав вздохнул. Его утомили ежедневные бессмысленные драки, но этой, похоже, было не избежать. А как известно, если драки не избежать — бей первым. И бей наверняка.

Молниеносное движение головой, и нос гнусавого с мерзким хрустом расплывается в кровавый блинчик.

— А-а-а! Сломал, сука! — завопил гнусавый сквозь кровь и слёзы. — Вали его, братва!

На Кувалду набросились сразу трое, самые дерзкие из оставшихся, метясь кулаками в голову. От двоих Краснослав увернулся, третий удар скользнул по макушке, чуть сбивая координацию, но Кувалда всё-таки смог вырваться из окружения. Он выхватил велодог из кармана и взял на мушку ближайших гопников. Портфель он так и держал в другой руке.

— Ты чё, сука, — прошипел рябой пацан.