Кузен Марк

Мэри также обрадовалась, узнав о ее решении. Дамарис не стала вдаваться в подробности, просто сообщив своим друзьям, что помолвка расторгнута. Обе женщины окружили ее заботой и вниманием, догадываясь о том, что Марк, должно быть, чем-то ее сильно обидел. Хелен надеялась, что со временем страсти улягутся, и ее бывшая воспитанница все-таки доверится ей, однако, сама не спешила с расспросами. Дамарис попросила ее и Дэвида сопровождать ее во время предстоящей поездки в Лонсестон, не желая отправляться в столь дальнее путешествие в одиночку, и обоими это приглашение было воспринято с энтузиазмом. Город находился вблизи границы графства Девоншир, раскинувшись у подножия холма, вершина которого была увенчана руинами норманнского замка. Дэвид был зачарован видом живописных руин древней крепости, мрачно возвышавшейся над горизонтом.

— Рис, а мы пойдем туда?

— Может быть, если останется время. — Она взглянула на Хелен. — Раз уж приехали, то давайте задержимся здесь на целый день. Пока я буду у мистера Престона, ты позвони Мэри и спроси, сможет ли она сегодня обойтись без нас. Ждите меня в кафе "У замка".

Офис нотариальной конторы "Престон, Полдарк и Престон" располагался на узенькой улочке, в доме старой постройки с резными наличниками над окнами с ажурными чугунными решетками — подходящее место для хранителей архивов, подумала Дамарис. Накануне вечером она позвонила, чтобы заранее договориться о встрече, так что ее сразу же проводили в кабинет к мистеру Престону. Стены комнату от пола до потолка были заставлены полками с многочисленными томами юридических справочников и сборников законов в кожаных переплетах, от которых пахло пылью веков. Мистер Престон встал из-за своего большого, как баржа стола и вышел ей навтречу. От его беззаботно-отпускного вида не осталось и следа, он выглядел таким же сухим и запыленным, как и его книги. Они обменялись несколькими формальными фразами, в то время, как он предложил ей занять круглое кожаное кресло, а затем возвратился за свой стол, пытливо разглядывае ее сквозь стекла очков.

— Ну что ж, моя дорогая, рассказывай, к чему такая спешка? Когда вчера вечером ты звонила мне домой, то сказала, что дело не терпит отлагательств.

Дамарис принялась излагать суть своего вопроса, не упоминая имени Розиты, и старый нотариус выслушал ее сбивчивый рассказ с явным недоумением.

— Но моя милая девочка, — попытался возразить он, когда она закончила говорить, — насколько я понял, все было улажено. Сэр Марк был здесь лишь вчера, чтобы обсудить этот вопрос.

— Сэр Марк, — сказала Дамарис, сверкнув глазами, — обманул меня.

Мистер Престон нервно откашлялся.

— Успокойся, детка, если между вами произошла небольшая ссора, то с влюбленными такое случается…

Дамарис горько усмехнулась.

— Поверьте мне, между мной и сэром Марком нет и никогда не было никакой любви, и его симпатии, — она сделала ударение на последнем слове, не имею ко мне никакого отношения. При таких обстоятельствах я считаю, что выходить за него замуж было бы по крайней мере аморально.

Лицо мистера Престона подобрело, и он ласково проговорил:

— Дамарис, тебя всегда так опекали и берегли от дурного влияния, что ты просто ничего не знаешь о мужчинах. Сэр Марк — взрослый человек, так что вряд ли стоит тешить себя иллюзиями на тот счет, что у него не было никого до тебя, но, разумеется, когда он на тебе женится, то все это прекратится само собой.

— Я в этом не уверена, — натянуто возразила Дамарис, с болью вспоминая страстный голос Розиты и не менее чувственный ответ Марка. — Он ведь наполовину испанец, не так ли?

— Его мать была родом из Латинской Америки, но ты ведь и раньше знала об этом. Да и какое это имеет значение?

— Только то, что о патологической склонности латиноамериканцев к изменам слагают легенды.

Мистер Престон не сразу нашелся, что ответить.

— Но сэр Марк является твоим опекуном, — строго сказал он.

— После того, как мне исполнилось восемнадцать лет, опекун мне был уже не нужен, — резонно заметила она, — так что на самом деле у него никогда не было никаких законных оснований распоряжаться моей судьбой.

— Да, но он оплатил твою учебу.

В глазах Дамарис загорелись недобрые огоньки.

— К сожалению, это так, но идея с пансионом мадам Лебрен принадлежала ему, а не мне. Лично я предпочла бы остаться дома и никуда не уезжать.

— Ну и что именно ты предлагаешь? — обеспокоенно спросил он.

— Как я уже сказала, я готова отказаться от всех притязаний на Рейвенскрэг, — твердо заявила Дамарис. — Надеюсь, тех денег, что у меня есть, хватит на то, чтобы на них жить. А если нет, то я смогу устроиться на работу.

— Думаю, что если ты не станешь шиковать, то твой доход тебя вполне устроит, — заверил ее мистер Престон. — А когда тебе исполнится двадцать один год, то ты сможешь распоряжаться капиталом по собственному усмотрению.

— Значит, я смогу вложить их дело? — сказала она, думая о Мэри.