Читаем Кузины полностью

Уже почти на рассвете пришли еще два брата чьи родственные связи с нами я не могу вспомнить и оставили подарочки от кого-то там они оставили их завернутыми и поглядев на сонное царство ушли и мне показалось что они на самом деле и не приходили что это были призраки братьев которых я смутно помнила хотя моя память ни на что не годится она живет настоящим так же как мое воображение захватывает весь мой мозг и двигает моими руками и пальцами чтобы рисовать.

Я открыла один из свертков и обнаружила бутылку шампанского открыла другой и там было то же самое и тогда Петра сказала давай заберем бутылки себе и никому не скажем оставим их чтобы отметить какое-нибудь важное событие. Да, но это было неправильно. В любом случае брать чужое это воровство но была не была ради всех забот Петры обо мне и всего чему она меня научила об опасностях секса и прочего.

Всю ночь я рисовала. Петра спала и плакала во сне. Во дворе кто-то убирался наверное Руфина которая предпочитала покончить с неотложными (idem) делами а потом уже спать сколько влезет, так она говорила. Я видела как с трудом поднялась мама и как Хосе поднял Бетину и унес ее в дом. И больше ничего.

<p>Бетине нужно новое кресло</p>

Теперь когда Бетину поднимали из ее кроватки она уже не помещалась в свое кресло потому что растолстела.

Она так растолстела что ее приходилось поднимать прямо вместе с креслом, поэтому и чтобы бедняжке было удобнее необходимо было что-то менять и я решила подарить ей новое кресло, уже не детское, я выбрала просторное и красивое и разрисовала его разными фигурами но совсем не детскими потому что Бетина была уже взрослая девушка и роспись обсуждала вся семья и это были яркие разноцветные цветы, бабочки и соловьи и ступая по оранжевому ковру шел ребенок похожий на младенца Иисуса он протягивал свои пухлые ручки чтобы его взяли на руки и отвели в зоопарк или в лес а рядом с ребенком я изобразила тени не смогла удержаться потому что внутри у меня столько теней что когда они довлеют (idem) надо мной я выталкиваю их в свои картины но тени на кресле Бетины не пеленали ребенка потому что все маленькие дети для меня это тот ребенок Карины который вернулся за ней и унес с собой завернув в одеяло лихорадки. Нет. Я даже в мыслях не могла бы опалить мать и никогда бы не стала мучить ребенка. Я подумала не убрать ли тени. В конце концов я все-таки оставила их потому что они всегда затемняют пейзаж и раз мое воображение вошло в эту колею (idem) я последую за ним. Я никогда бы не стала исправлять то что подсказали мне мое воображение и мой талант, а про талант написал говоря о моих работах и обо мне самой один художественный критик и я этим очень гордилась хотя вовсе не тщеславна в отличие от как мне показалось зеленоглазой женщины и раньше, уже довольно давно, тети Нене которая смеялась над моими подростковыми рисунками на картонках и считала себя художницей потому что рисовала огромные женские физиономии с коровьими глазами. Я замечаю что начинаю критиковать других с ехидством (idem) и постараюсь затормозить развитие этого качества потому что от него уродуется душа и покрывается морщинами лоб а я не хочу морщины на своем лице девушки с картины Модильяни которое как я теперь понимаю оказывается красивым потому что на улице мне стали делать комплименты и раньше они меня совершенно не трогали а теперь наоборот и следовало бы пояснить что после слов не трогали я должна была написать idem потому что как вы понимаете непривычные слова я беру из словаря и пока не освою их в достаточной степени не могу считать их полностью своими и вы уж извините если я надоедаю своими объяснениями но такова уж моя натура и мне бы хотелось говорить только о том что я действительно знаю и не присваивать чужого.

Когда я подарила украшенное кресло Бетине бедняжка всегда боявшаяся меня из-за того что в детстве во время еды я тыкала ей ложкой в глаз, в ухо и так далее пока не добиралась до рта и макала ее лицом в суп и в душе желала ей смерти, задрожала и расплакалась но потом поняла что я пришла с миром и протянула ручки чтобы ее пересадили и добавлю что я не забыла убедиться что под сиденьем была емкость вы знаете для чего служащая в таких тяжелых случаях инвалидности. Я посадила ее в новое кресло и она пальчиками стала показывать на украшавшие его узоры и остановилась на фигуре ребенка и сказала милый малыш, да…

Перейти на страницу:

Все книги серии Loft. Известная персона

Кузины
Кузины

Выдуманная автобиография или портрет, в котором каждая женщина узнает себя?Юна с самого детства переносит все свои переживания на холст, ведь живопись – это единственный подвластный ей язык. Мир неблагополучной семьи аргентинского города Ла-Плата в доме без мужчин и полный женщин с физическими, умственными или воображаемыми «уродствами» – образ, который принесет ей славу и новые испытания.Дебют восьмидесятилетней Авроры Вентурини, подруги Жан-Поля Сартра, Альбера Камю и Эжена Ионеско, который ставит под угрозу все условности литературного языка. Ее прозу можно сравнить с романом Киза «Цветы для Элджернона» и «Шуи и ярость» Фолкнера.Уникальный и оригинальный роман, ставящий под угрозу все условности литературного языка. Написан в формате дневника художницы Юны с задержкой в развитии, познающей грамматику и жестокость мира по мере взросления. Похож на «Цветы для Элджернона» Киза и «Шуи и ярость» Фолкнера.

Аврора Вентурини

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература

Похожие книги

Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза