Кузнечик

Макар, отследив перемещения среди своих гонцов, внезапно успокоился и стал наблюдать. Вот ведь интересно как! Стайка мелочи сбилась в кучу. Ведь только что боялись все, да так, что наставник уже подумывал озадачить сопляков чем-нибудь, чтоб отвлеклись. А вот гляди ты, Кузнечик подгрёб под себя пару совсем сопливых – и все подобрались, а главное, успокоились. И расположились-то как! В центре Кузнечик – старший, не сводит глаз с него, Макара, и привалившегося к стене Филимона. Ждёт команды, готов действовать. Под боком двое из мелочи, которые не запаникуют, пока старший их за руки держит. Вокруг девчачий десяток, а с боков мальчишки Ильи. Мелочь и не строевые, а девчонок готовы защищать. Хм… А может, все-таки строевые?

Чуть поодаль и сзади, не вмешиваясь в образовавшийся строй, примостилась Красава. Сдала подопечного старшему в стае и отошла в сторонку, как и положено волхве. Сам бы лучше их не разместил. Наставник кивнул Тимофею, всё хорошо, мол, сидим, ждём, не суетимся. Мальчишка расслабился, а вслед за ним расслабились и остальные: мелкие сбились в стаю, и эта стая больше не боится. Сидят и ждут. Ждут приказа. Макар переглянулся с Филимоном.

Тот медленно кивнул. Он уже давно наблюдал за вознёй своих гонцов, но ещё больше наблюдал за Макаром. Прав был Аристарх: не прост, очень не прост приблудный мальчонка. И наблюдать за ним было очень интересно. Но главное, что за ним наблюдал и приставленный к нему наставник, делая свои выводы, анализируя и сравнивая поведение своего подопечного с поступками остальных отроков. Похоже, что в Макаре медленно, но уверенно просыпался наставник, который со временем сможет заменить и его, Филимона, и старого Гребня, что вырастил последнее поколение ратнинских бойцов. И то, что Макар увидел, как из стаи в один миг сформировался пусть временный, но всё же полноценный десяток гонцов, старого воина обрадовало больше всего.

Нелегко растить воев. Вот только наставников этих воев растить ещё труднее.

– А если случай чего, так чего делать-то? – вдруг поинтересовался Тимка.

– В лес уходить, со всеми, – не отвлекаясь от ворот, проинформировал Захар.

– А там?

– Там видно будет, – Захар неопределенно пожал плечами.

Макар прислушался. Вопрос был поднят хороший: что делать, в Ратном давно отработано, но младшие тех времён не помнят. Любопытно, что вообще задались таким вопросом. Макар уже начал прикидывать, что ответит, если ему придётся на него отвечать.

Кузнечик почесал макушку.

– А как к поляне со старым дубом идти, знает кто?

– Все знают.

– Значит, туда и идём, если больше некуда будет. Там кто-то из воев дядьки Медведя ждёт. Ну, которые нас с дедом сюда провожали. Они помогут. Если что – за болотом укроют.

– Мне нельзя за болото, – пискнула Красава и пояснила: – Не любят там бабулю.

– Ты не бабуля, – отрезал Тимка, вспомнив приятелей из Лешачьей слободы. – За то мстить не станут. Я тех воев знаю.

Макар опять глянул на Филимона, но тот прикидывался, что задремал у стеночки, и ничего не ответил. Малец принял грамотное решение: пока старшие обеспечивают отход, вести мелких под защиту тех, кого знает и в ком уверен. Вот только почему-то вспомнились подводы с детишками, которых ратнинцы вывозили из земель Журавля. Наставник покачал головой. Помогут ли? Может, и помогут. Одно дело – грызня между своими, другое – чужаки в дом пришли. В любом случае, не порежут же детвору. Макар решил вмешаться.

– Если случай чего, вам скажут, что делать. Потому сейчас и сидите тут, ждёте приказов. Но если что… Если что, идёте за Тимофеем и делаете, как он скажет. Только не к поляне с дубом, а ниже, где ручей у сосен. Там твои вои.

Однако всё обошлось. Где-то в полдень в распахнутые перед ним ворота ворвался взъерошенный гонец и, выхватив взглядом из собравшейся у ворот детворы Ельку, не удержался и счастливо проорал:

– Побили ляхов! Там такое… Такое было! Мишка всех побил. Ни один не ушёл!

– Как докладывать учили? – неожиданно рявкнул Макар. – Бегом ко мне! – и, оглянувшись на Филимоновых гонцов, уже спокойным, ровным голосом добавил: – До обеда свободны. Брысь на кухню!

Детвора, только что сидевшая плотной воробьиной стайкой, расслабилась, завозилась и вдруг распалась, как будто сила, сбившая их в кучу, исчезла, растаяла без следа. Первыми умчались девчонки, видать, полученная новость жгла изнутри и рвалась наружу, требуя немедленно поделиться ею с остальными. Красава, покрутившись в сторонке и сообразив, что Савушка от Тимки всё равно сейчас не отлипнет, тоже куда-то испарилась. Складские мальчишки, услышав команду, бегом рванули к кухне – наверное, пополнять изрядно подъеденную за три дня заначку.

Тимка хотел было подняться вслед за остальными, но ноги почему-то не слушались. События последнего времени, которые память честно пыталась задвинуть куда-то в дальний угол, вдруг вырвались и накрыли мальчика тёмной пеленой. Кузнечик смотрел на происходящее у ворот, но тёмная вода накатившего страха, нет, даже не страха – липкого ужаса – подсовывала ему совсем другие картинки.