Кузнечик

Отступление 3

Питер, закрытая лаборатория Конец лета 20ХХ года

Просыпался в этот раз Димка долго и как-то муторно. Голоса профессора и Рафика звучали в голове камнями, пересыпающимися в железной бочке. Потом всё стихло. Он шевельнулся. Заметивший это Роман нажал на кнопку, кресло тихо зажужжало, переводя пациента в сидячее положение. Перед глазами проплыли подключённые к его датчикам экраны, на которых змеились рваные графики. Мальчишка, чтобы хоть как-то собрать в кучку разбегающиеся мысли, попробовал сосредоточиться на них.

– Энцефалограмма? – попробовал произнести он.

Свой голос показался ему неслышным, но Роман таки услышал и, главное, понял.

– Она самая, – с важным видом кивнул он. – И не только она, проф… э-э-э… со всего, чего только можно, сигналы снимал. Да ты не дёргайся, выпей вот, поможет, – лаборант чуть скривился, подавая Димке стакан с тёмной жидкостью.

– Гадость? – поинтересовался Дмитрий.

– Гадость, – подтвердил Роман. – Но после издевательств профа помогает. Иногда. Если сразу не проблюешься, конечно.

– И что это было? – Димка попытался сосредоточиться и таки закатить в горло очередную порцию выданной ему дряни.

– Ну, во-первых, метрику души снимали, – просветил Ромка. – Проф под гипнозом закачивал в тебя разные чувства и состояния, а потом снимали сигналы нервной системы. Вот это сводный график и есть. А откат после такого всегда поганый, нервную систему до упора грузили. Слабаки после такого дня три проблеваться не могут… – Рафик неожиданно смутился. – Ну, я только на второй день отошёл.

– Чего? – от удивления Димка даже сумел не поперхнуться очередной порцией лекарства. – А она что, есть, душа эта?

– А как же, – весело прокомментировал вошедший в комнату Максим Леонидович. – Мы вот даже её переселением пытаемся заниматься. На вполне научной основе.

– Получается?

– С тобой получится, – своего хорошего настроения профессор не скрывал. – Подходящего носителя мы тебе нашли почти сразу, как только обработали метрику. Захоронение не очень обычное, так что мы сразу подумали, что кто-то из наших. «Да благословит Господь Мастера, и да не забудут ученики его». А раз подходишь, и все признаки на это указывают, то, значит, твое успешное заселение ТАМ уже по факту состоялось. Теперь всё, что нам остаётся – это по тому же факту провести его здесь.

– Дядь Максим… – Дима неожиданно замялся. – Скажите… А если я в него вселюсь, ну, в того мальчишку, из прошлого… Он умрёт? Не сам, но душа умрёт? Или останется?

Рафик тихо ойкнул. Максим Леонидович внимательно посмотрел на племянника и принялся протирать свои очки.

– А если умрёт?

– Я не хочу, – после паузы прошептал племянник.

Профессор жёстко усмехнулся.

– Это часть наших исследований. Все наши удачи и неудачи связаны именно с ней, с метрикой души, – он развернулся к экрану и защелкал клавишами. – Вот посмотри. Это один из твоих предшественников. Это его метрика до вселения. Видишь, какой быстрый ритм? Видимо, накладывает свою печать бешеный темп нашей жизни. Да и досталось ему немало. Такие люди спокойными не бывают. А вот его метрика после вселения.

– Метрика? После вселения? – изумился Дмитрий.

– А чему ты удивляешься. Тело-то осталось тут. И мы внимательно за ним наблюдаем. Для всех прочих смертных наш эксперимент и заключается в том, что мы наблюдаем за состоянием впавших в кому людей и пытаемся их вытащить. А вытащить вполне возможно, в момент смерти носителя… – профессор быстро прогнал график на интересующий его участок. – Видишь? Это волна, характерная для носителя. А вот это – другая, очень похожая, но всё же другая, смотри, насколько она плавнее и мягче?

– Может, это когда поселенец спит? – предположил Димка.

– Нет. Живут они вместе, значит, и спят они вместе. Просто в большинстве случаев волна подселенца преобладает. Но это и понятно – он старше. Но иногда она уходит на второй план, и верх берет волна, характерная для носителя. Но чаще всего присутствуют обе. Вот это – спокойный участок. Видишь, так или иначе, но обе волны прослеживаются чётко, одна основная, а вторая её модулирует. А вот это – зона сильного возбуждения, мышечная активность тела тоже возросла в несколько раз, волны тоже постоянно меняются. Борются они там с чем-то. И, самое главное, принимают решение. Это как раз то самое, ради чего душа и существует. Принять решение. Вот в это время и проявляется этот всплеск, и он не совпадает с чистым всплеском вселенца.

Максим Леонидович развернулся к племяннику.