Кузнец

– Вот так однажды… и моя жена сказала, – грустно проговорил он, глядя в её глаза, – не хочу, говорит, жить с кузнецом… И ушла к другому.

Ей вдруг стало неудобно и стыдно за свои слова, она виновато заморгала ресничками, потом собралась с мыслями и тихим голосом произнесла:

– Извините… Я ничего не имею против вашей работы и против вас…

– А что же тут плохого в том, что я кузнец? – спросил Рогов. – Нам с детства внушали: все работы хороши, выбирай на вкус. Помните?

– Помню…

– Просто хочу понять: почему вы женщины хотите, чтобы ваши дети работали в городе, да сидели в офисах? А кто же здесь будет работать? Кто починит одинокой бабушке забор? Кто поможет одинокой женщине? Наверное, вы своим деткам в садике тоже говорите: все работы хороши!

– Но почему-то все они хотят быть крутыми дяденьками и ездить на крутых машинах, – с сожалением проговорила Галя и почувствовала себя виноватой перед этим добродушным мужчиной.

– Может, от того, что с пеленок им мамы внушают, что работа в селе – это тяжелый труд? Но кто-то же должен здесь работать!

– Вы правы, – согласилась она и пошла дальше. – Мой муж тоже сбежал в город за хорошей жизнью.

– А почему вы с ним не поехали? – спросил Рогов, заглядывая ей в глаза.

– А он меня и не позвал… – честно призналась она.

Потом помолчала немного, легонько вздохнула и уже веселее ответила:

– Но мне и здесь хорошо!

– А почему же сына хочешь отправить в город на легкий труд?

– Я этого не сказала! – запротестовала сразу Галина. – Просто… труд кузнеца – очень тяжелый труд! И какая мать захочет видеть сына, погрязшего в таких непосильных трудах.

– А если он выберет именно эту профессию?

– Я попытаюсь его отговорить. А если не получится, то тогда, главное, чтобы ему нравилось. И он был при этом счастлив, – сделала вывод она и тихонько вздохнула.

– Вот видите! – обрадовался сразу Степан. – Дело не в труде, а в том, чтобы видеть своего любимого сына или дочь счастливыми!

Галя сразу вспомнила и тихо заговорила:

– Сегодня я видела Володю. Он был таким уставшим, но в его глазах я уловила еще и некое блаженство. Я там, стоя в кузнице, поняла, что ему этот ужасно тяжелый труд нравится! И была поражена. Думала, что таких мальчишек сейчас уже и не сыскать. А они живут среди нас и готовы на все, лишь бы понять: на что они способны? к чему готовы? и вообще… кто они и где они?

– Я рад, что смог переубедить такую красивую девушку.

– Женщину, – поправила его Галя.

– Для моих лет, вы еще совсем юное создание. Так что, позвольте мне называть вас девушкой. И… если можно, давайте перейдем на – ты.

Сивакова вскинула удивленно свои тоненькие брови и с улыбкой спросила:

– Вы думаете, это надо?

– А почему нет? – поинтересовался он и тряхнул своими кудрявыми светлыми волосами.

– Вы живете здесь много лет, а я встретила вас впервые. Может, больше и не встретимся, – пожимая плечами, тихо отозвалась она.

– Мы встречались, только ты меня не замечала.

– Правда?!

– Да-да! – с упреком смотрел на нее кузнец. – Всегда глазки опустишь и идешь никого не видишь. Я даже благодарен Захарову, что тот дал нам возможность увидеть друг друга, как говорится, лицом к лицу.

– Вы хотите сказать, что это вы подговорили его пристать ко мне тогда в проулке?!

– Нет-нет! Боже упаси! Я с такими типчиками вообще не желаю иметь никаких дел! Просто… не пристань он тогда к тебе в проулке, и ты никогда не обратила бы на меня внимание. Да так и прошла, опустив свои красивые глазки.

Галина засмущалась от его слов, щеки покрыл яркий румянец и, застенчиво моргая, тихо спросила:

– А вам… что до того, как я пройду мимо вас?

– Ой, совсем не все равно! – улыбаясь, произнес кузнец, чем совсем смутил девушку.

– Извините… – растерянно шепнула Галя, а сама смотрела в добрые голубые глаза этого русского богатыря, потом вдруг резко повернулась и спешно пошла в проулок.

Но Степан быстрым уверенным шагом догнал её, резко преградил ей дорогу и, виновато пожимая плечами, тихо проговорил:

– Извини, я не хотел тебя обидеть.

– Да вы и не обидели.

– Тогда расстаемся друзьями? – смотрел на неё мужчина пристальным взглядом.

Галина тихонько усмехнулась, качнув головой, потом не смогла сдержать своей очаровательной улыбки, шагнула чуть в сторону, поправила свою сумочку, что висела у неё на плече, но ничего не сказала.

– Что опять не так? – смотрел на неё Степан, не отводя глаз.

– Просто… мне еще ни один мужчина не предлагал быть друзьями.

– Зная тебя, я на большее и не рассчитываю! – поведал ей Рогов и замер, ожидая ответа.

– А вы меня знаете?! – задала вопрос девушка и насторожилась.

– Деревня есть деревня! – развел руками тот. – Тут все про всех расскажут и даже растолкуют!

– Представляю, что они вам про меня наговорили… – с досадой и испугом отозвалась она, а сама вновь повернулась, чтобы уйти.

– Так друзья или как? – вновь преградил ей дорогу Степан.

– Нас увидят, и завтра люди будут болтать то, чего и не было, – уже серьезнее заговорила Сивакова.

– Они не посмеют болтать, я обещаю.

– «На каждый роток не накинешь платок», есть такая старая пословица, – вздыхая, ответила она.

– Так мир или война?