Кузнец

Она была хороша собой; яркое солнце подрумянило ее загорелые щеки, ветер нежно теребил подол ее платья, а она смотрела на него глазами полные недоумения и вызова. Да-да, именно вызова! Ведь она тоже на него сейчас обижена из-за слов Кузнецовой. И понимала, что именно сейчас, надо дать понять этому кузнецу, что она независимая женщина и будет делать так, как решит сама.

– Это неправда… ты не такая… – в недоумении мотнул он головой и застыл, глядя в ее глаза.

Она приняла уверенную позу и резко спросила:

– А какая я?

– Ты другая… – выдавил из себя Рогов, все еще не веря ее признаниям.

– Я такая же как и все – земная! – уверяла его Галя. – И иногда, ко мне заходят мужчины.

– Ты врешь мне сейчас, – с досадой качнул головой Степан. – Мне бы сказали…

– Ну ты же зашел сейчас! Зачем? – вопрошала она, вскинув высоко свои брови.

Потом усмехнулась, разглядывая его потухшие глаза, и вновь выдала:

– А потому, что я одинокая! Потому, что все ищут дешевой любви!

От переживания и волнения он на мгновение закрыл глаза, потом вновь качнул головой и тихо произнес:

– Ты не такая…

– Ты зря думаешь обо мне хорошо! – вновь заговорила девушка. – Тебя неправильно информировали. У меня есть мужчина, и мы с ним давно встречаемся. Только… никто об этом не знает.

Рогов долго смотрел в ее глаза, словно онемел, застыл на месте, медленно выпустил ее руку и тихо поинтересовался:

– Хотелось бы знать… кто он?

– Он из города, – врала Галя и ненавидела себя за это.

Она хотела остановиться, сказать, что это неправда, и она очень обижена на него из-за слов Кузнецовой. В душе понимала, что поступает гадко, неправильно по отношению к этому доброму и хорошему человеку, но остановить себя никак не могла. И неведома зачем, говорила и говорила гадости этому симпатичному и добродушному кузнецу.

– Нет у тебя никого, – умным взглядом смотрел на нее мужчина. – Я это чувствую, я это вижу и слышу… Мое сердце мне подсказывает, чтобы я не верил твоим словам, потому что ты обижена. Только вот за что и почему, понять не могу.

Она передернула своими плечами и уверенно ответила:

– Твое дело.

А сама сразу же повернулась и пошла в дом. На ходу сняла с шеи связку с прищепками, бросила ее в таз и спешно вбежала вверх по ступенькам.

Степан немного постоял, провожая ее стройную фигуру грустным взглядом до дверей, потом неуверенно шагнул вперед и пошел следом за ней.

Мужчина медленно вошел на веранду, подошел к ней совсем близко и стал сзади. Он почувствовал тепло её тела, приятный запах ее густых красивых волос, легкий аромат ее дорогих духов, а сам молча смотрел на нее, желая сейчас же разобраться во всем и сразу.

Затаив дыхание, Галя смотрела в окно и молчала,.

– Скажи, что это неправда, – тихо попросил он.

– Нет, это правда, – упрямо твердила она.

Потом повернулась к нему и с усмешкой спросила:

– Ты не ожидал? Думал, я другая? А оказалась, как все! Что тут поделаешь, – всплеснув руками, проговорила она обреченно, – не оправдала я ваших надежд, Степан Семенович!

Кузнец ничего не ответил, только смотрел на нее и молчал.

Она не выдержала его взгляда, резко отвернулась и вновь стала смотреть в окно.

– Я так давно живу один, – тихо заговорил он. – Мои друзья говорят мне: женись, Степан… А для того, чтобы жениться, надо любить… Когда я приехал сюда и увидел тебя, то понял, что полюбил… Ничего не знал о тебе, стал присматриваться, тихонько интересоваться тобой… расспрашивал о тебе. Узнал, что одинокая, что серьезная и тогда понял: прикипел к тебе всем сердцем. Мне предлагали работу в других местах, а я все жду и надеюсь, что мы будем когда-нибудь вместе… Галь, я люблю тебя… Ты та женщина, с которой я хочу прожить остаток своих дней. И обещаю, что буду для Коли хорошим отчимом и никогда не обижу ни тебя, ни твоего сына.

Но тут Галина пришла в недоумение и с упреком высказалась:

– Как вы можете быть хорошим отчимом, когда своего сына забыли и не видите его?!

– Там сложилась хорошая семья. Я там лишний.

– Как может отец быть лишним?! – почти закричала она и повернулась к нему лицом.

Он увидел ее глаза, наполненные слезами, и хотел уже утешить, сказать, что-то ласковое, нежное.

Но девушка стала сыпать упрек за упреком:

– Коля ждет и верит, что когда-нибудь приедет его отец, и он будет самым счастливым мальчиком на всем белом свете! Вы понимаете это? Понимаете, что для мальчика очень важно, чтобы рядом был его отец! Ни дядя, ни отчим, а родной, любимый отец!

– Галя, послушай…

– Нет! – возразила сразу Сивакова и заметалась по веранде. – Это вы меня послушайте! Ваш сын растет без вас! И тому другому он несет все свои радости и беды! А должен всё нести вам! Понимаете, вам! Первые отметки, первые удачи, первые разочарования и первую любовь, всё это должны были разделить с ним вы! А не тот чужой дядька, который, хорошо если выслушает его, а в худшем случае – выслушает и забудет! А-то и обидит…

– Он не обижает, я знаю.

Галина посмотрела в его грустные глаза и спросила:

– А если вам просто никто и ничего не говорит про то? Что если ваш сын боится, что вы отомстите за него и молчит? Ведь таких семей очень много!