Кузнец

Остатки бдительности рассыпались прахом. Из груди вырвался судорожный всхлип облегчения. Сознание милосердно меркло, увлекая измученную плоть в спасительную темноту. Последнее, что я запомнил - обеспокоенный взгляд Архипа и его руки, бережно подхватывающие мое обмякшее тело, и единственное что смог выдать:

— Яд…

Очнулся я в полутемном кабинете, который сразу узнал. Архип стоял у входной девери, негромко беседуя с кем-то. Прислушавшись, я с удивлением различил раздраженный голос Олега Анатольевича. Дверь хлопнула, оставив нас наедине.

Архип медленно обернулся. В его глазах плескалась такая буря эмоций: боль, вина, гнев, сожаление, бессилие - всего этого было слишком много для меня сейчас. Мне не нужны были ни извинения, ни объяснения.

С трудом приподнявшись на локтях, я просипел:

— Ну нихрена себе… Дмитрий Петрович! Самый теплый прием из всех что у меня были.

Архип напрягся, думая что я брежу:

— Да я сам такого не ожидал! — он метался из одного угла кабинета в другой.

— Хоть прошел ваше второе испытание? Я ведь вроде неплохо справился? - спросил я, затаив дыхание.

Архип замялся и остановился у окна.

— Тут такое дело... По словам Дарьи Сергеевны — еле-еле на "удовлетворительно" тянешь.

— То есть... Вы сами не видели моего сражения? — я сделал очевидный вывод.

— Какое там! — досадливо поморщился Архип. — Только шаг в её сторону сделал, а эта фурия на меня так рявкнула, что сразу на место вернулся. Даже глянуть одним глазком не дала.

— А сколько времени я там провёл? — жадно спросил я, подавшись вперёд.

— Минут двадцать, не меньше, — задумчиво протянул Архип.

— А я неплох. Так, может, не всё ещё потеряно? Если я лучший по времени, то, глядишь, и в Академию зачислят!

Лицо Архипа враз помрачнело, будто тень набежала.

— Тут такое дело... Понимаешь, Дарья Сергеевна в процессе сказала: мол, такими темпами ты ничего не добьёшься. Бегаешь, дескать, как трус, а не сражаешься достойно.

Вот оно что... Вот как они решили от меня избавиться! Значит, мой бой видела только эта ведьма, а Архипа специально не допустила. И теперь её слово против моего - с заведомо известным исходом.

Но как можно ради одного просточка лишать возможности поступить целому ряду отпрысков знатных домов?

Что же, кажется, я уже догадываюсь, каким будет вердикт. Мои якобы испорченные ответы, провальное второе испытание, о котором известно лишь со слов Салтыковой...

Осторожно, преодолевая боль, я начал подниматься с кожаного дивана. Резкая боль пронзила бока, и, посмотрев вниз, я обнаружил, что одет в чужую одежду. Ощупав себя, я понял, что почти всё тело окутано повязками. Тогда я спросил у Архипа:

— Что сказали врачи? Есть ли серьёзные повреждения?

Архип ответил:

— Очень серьёзных ранений нет, во всяком случае проникающих. Но вот порезов, ссадин и ушибов - огромное количество. Ты без одежды похож больше на мумию.

В этот момент я расхохотался и сразу же почувствовал боль, которая отдавалась в теле то тут, то там.

— А это нормально, что на отборочном испытании у меня ядовитый противник?

Архип замер, не зная, что сказать, и я почувствовал его вину, хотя к нему это не имело никакого отношения. Чтобы снять с него чувство вины, я произнёс:

— Всё в порядке, я сам на это пошел, — в этот момент мне захотелось вернуться к себе, пока кто еще не захотел на меня напасть. — Закажите мне карету.

Через час приехала карета, и Архип помог мне доковылять до неё, а затем сам сел рядом, чтобы вместе со мной доехать. В карете Архип спросил у меня:

— Ты в курсе про тех двоих - Лютого и Сиплого?

Я только пожал плечами, давая понять, что не в курсе. Тогда он сказал:

— Дела о нападении на меня и похищении Полины закрыты.

Я конечно эе этому не удивлен, интересно только под каким соусом они замяли это дело?

— Почему же?

Он, сжимая кулаки от злости, ответил:

— Якобы они повесились.

— Ну, Дмитрий Петрович, это же закономерно. Я ещё удивлён, что они не сделали этого раньше.

Архип начал возмущаться:

— Из-за ослабления моей семьи я не в состоянии что-либо поделать с этим, чёрт его дери, Златовласовым! Но будь у меня возможность, сделал бы это с огромным удовольствием.

Тогда я многозначительно призадумался:

— У меня есть одна идея. До самого Златовласова добраться не получится, но почесать кулаки об одного из его пешек будет хорошая возможность.

Глаза Архипа загорелись от огромного интереса и предвкушения возможности почесать кулаки. На это я ему ответил:

— Мне нужна неделя, чтобы привести себя в порядок. К этому времени за одно узнаем итоги сегодняшнего абсурда. Потом можно будет действовать.

Архип, ударив кулаком в свою ладонь, сказал:

— Конечно же, подожду!

К этому времени мы подъехали к моему дому. Мы выбрались из кареты. Каждый мой шаг отдавался болью, но я изо всех сил держал марку, стараясь не показать слабость. Саныч лениво открыл дверь, окинул меня пустым взглядом и направился в кузню, небрежно бросив:

— Добро пожаловать... — он хитро прищурился, — во взрослую жизнь.

Архип усмешливо хмыкнул и мы последовал за ним.

У массивной печи Саныч нервно постукивал молоктом по наковальне: