Кузнецов. Опальный адмирал

— Больших кораблей, как это было в сорок первом, мы больше не теряли и, надеюсь, не потеряем. — Трибуц достал платок и вытер вспотевшее лицо. — У вас тут жарко.

— Мне досталось за нарвский десант, — сказал Кузнецов. — Я убедил Верховного в том, что твоей вины в нем нет, судьба морского десанта на совести генерала Федюнинского, войска которого не поддержали морскую пехоту. То же самое ты говорил мне по ВЧ.

— По телефону многого не скажешь, — заметил Трибуц. — Дело было так. В ночь я прибыл на КП маршала Говорова. Оказалось, что войска фронта не одолели с ходу рубеж на Нарвском перешейке и наступление приостановилось. Что делать? Решили высадить за Нарвой на побережье залива десант — батальон автоматчиков. Но я-то прекрасно знал, что рубеж очень укреплен немцами, и попросил Говорова усилить батальон. И что вы думаете, Николай Герасимович? Он мне отказал! «Нет, — говорит, — у меня лишних войск». Пришлось ночью высаживать десант, чтобы использовать фактор внезапности. Командовал высадкой контр-адмирал Жуков, тот, что оборонял Одессу. Первая группа катеров удачно высадила бойцов у деревни, а вот вторую группу вражеский огонь накрыл, и десант понес потери… — Трибуц помолчал, словно вторично переживал то, что тогда произошло. — Ну а теперь я бы хотел доложить вам о том, чем мы сейчас живем и что нас волнует…

— Слушаю, Владимир Филиппович, и пожалуйста, подробнее…

Неожиданно наркому позвонил Поскребышев, сообщивший, что время приема переносится.

— Вам быть в час дня. У товарища Сталина важное совещание.

— Прием откладывается, — сказал Николай Герасимович Трибуцу. — Давай перекусим?..

Они пили чай и вспоминали свои молодые годы службы на кораблях.

— Ты, Владимир, помнишь, как мы драили палубу на крейсере «Аврора», когда курсантами проходили морскую практику?

Лицо Трибуца оживилось.

— Как же мне не помнить! Я еще не забыл, как на «Авроре» старпом Рубанин учил нас поднимать на борт корабля шлюпки. Ох и голос у него был!.. Да, годы бегут, как ручейки многоводной реки. — Трибуц помолчал. — Ну а то, что перед войной ты предложил мою кандидатуру на должность командующего Балтийским флотом, я никогда не забуду и, можешь быть уверен, тебя не подведу…

— Ладно, будет тебе… — улыбнулся нарком.

— Пожалуйста, заходите, — пригласил Поскребышев.

Кузнецов вошел в кабинет первым, следом — адмирал Трибуц.

Сталин подошел, поздоровался за руку. Сказал просто и весело:

— Я вас помню, товарищ Трибуц. Перед тем как назначить вас командующим флотом в тридцать девятом, вы были в Кремле с наркомом Военно-морского флота — вот с ним. — Верховный кивнул на Кузнецова. — Я беседовал с вами.

От простоты, с какой держался Сталин, растерянность Трибуца прошла, и он бойко заговорил:

— Вы тогда интересовались состоянием Балтийского флота, где в то время я был начальником штаба флота, просили меня дать оценку некоторым классам кораблей, их боевым возможностям. Это было что-то вроде экзамена, и, признаться, я тогда чувствовал себя весьма неловко.

— Садитесь, товарищи. Разговор будет долгий и конкретный, ибо Ставке надо точно знать, на что способен Балтийский флот, переживший блокаду Ленинграда, какими силами он теперь располагает. Так что прошу подробно и без прикрас изложить обстановку.

Адмирал Трибуц рассказал обо всем, чего добился флот, хотя не скрывал и те недостатки, которые имеются на кораблях и в частях. Сталин слушал его, не перебивая. Ему, видно, импонировало то, что комфлот был настроен оптимистически.

— Нет слов. Балтфлот хорошо проявил себя во время блокады Ленинграда. — Сталин подошел к Трибуцу. — Я понял так, что флот готов к новым суровым испытаниям?

Трибуц заметно стушевался, но, увидев, как ему подмигнул Николай Герасимович, проговорил:

— Готов, товарищ Сталин! Но тактика теперь у нас будет иной. Если раньше все силы флота направлялись на оказание помощи фронту, то теперь, когда войска Ленинградского фронта продвинулись на запад и корабли могут выходить из Ленинграда и Кронштадта, их целесообразно использовать на морском направлении. Это относится и к флотской авиации. Она будет наносить удары по вражеским морским коммуникациям. Я уже получил указание от Главнокомандующего Военно-морским флотом.

Трибуц умолк, ожидая, что скажет Сталин.

— Вы готовы отвечать за оборону побережья при продвижении войск фронта? — спросил Верховный.

— Нет, не готов.

— Почему? — В голосе Сталина Трибуц уловил издевку.

— У нас на флоте нет специальных войск, и мы, естественно, не можем оборонять побережье. Теперь этим должны заняться приморские фронты.

Сталин бросил взгляд на Кузнецова.

— Что скажет нарком?

Николай Герасимович поддержал Трибуца.

— Об этом я уже говорил с начальником Генштаба маршалом Василевским, и он со мной согласился.