Кузнецов. Опальный адмирал

— Чертовски устаю в последнее время, — сказал он. — Да и ездить приходится часто. Но я люблю ездить: встречаешься с новыми людьми, лучше узнаешь их жизнь, проблемы, которые их волнуют. Вообще-то вся наша жизнь — проблемы… Ну а как ты поживаешь, Арсений Григорьевич?

— Вы садитесь к столу, Николай Герасимович, — пригласил комфлот. — Сейчас нам подадут завтрак. Вы с дороги, еще не успели перекусить, а я тоже дома ничего в рот не брал. Чай или кофе?

— Что-нибудь… Так как ты живешь? — повторил вопрос нарком.

— В делах и заботах флота, — улыбнулся Арсений Григорьевич. — Если кто-либо добыл победу над врагом — радуюсь, хвалю героев и вроде как сам переживаю эту победу. А когда флот что-то теряет — места себе не нахожу: и людей жаль, и себя укоряешь в том, что, видно, не все делаю, чтобы уменьшить свои потери. Словом, жизнь — это радости и печали.

В кабинет вошел адъютант с подносом.

— Чай и бутерброды, товарищ командующий. Есть вино, дать?

— Как вы, Николай Герасимович, насчет наркомовского пайка?

— Если паек, да еще наркомовский, давай наливай, что-то с дороги озяб…

Адъютант был уже у двери, когда Головко попросил его найти члена Военного совета флота Николаева.

— Он на подводной лодке…

Вице-адмирал Николаев появился, когда они допивали чай. Увидев наркома ВМФ, он остановился у двери.

— Заходите, Александр Андреевич. — Николай Герасимович поздоровался с ним. — Вот неожиданно прилетел к вам. — И шутливо добавил: — Вы не критикуете своего командующего, так приходится мне это делать… У вас тут скоро, видимо, к осени начнутся горячие дни, как сказал Мерецков, «начнем бить егерей, чтоб не зарились на Север». Да вы садитесь. Были у подводников?

— У них, товарищ народный комиссар. Завтра в море на рассвете уходит лодка капитана 2-го ранга Щедрина, ну я, значит, побывал у них.

— Хорошо воюет Щедрин?

— В каждом походе добивается успехов, иначе ему нельзя — Герой Советского Союза! — Николаев помолчал, потом смущенно добавил: — А вы к нам как с неба свалились, я даже не знал. — Он покраснел, как мальчишка. — На флот стали поступать новые торпеды с неконтактными взрывателями, и когда я был в бригаде подводников, то беседовал с командирами, хотел узнать, что это им дало.

— Каково же их мнение? — поинтересовался Кузнецов.

Член Военного совета флота сказал, что новые торпеды позволили намного увеличить дистанцию стрельбы. И вот что интересно: эффективность атак ничуть не снизилась, а опасность обнаружения подводной лодки резко уменьшилась. Теперь командир лодки может произвести торпедный залп по вражескому судну с большей дистанции, не рискуя промахнуться. После залпа он имеет возможность не спеша осуществить маневр, чтобы уйти от преследования кораблей охраны. Что и говорить, торпеды флот получил отличные, жаль, что раньше их не было.

— Много чего у нас не было, — буркнул нарком. — Раньше самолетов типа «Каталина» тоже не было, а сейчас целый полк!

— А вот взрывателей для топмачтового бомбометания, имеющих замедление пять секунд, нет, — заметил Головко. — Хотел бы знать, решается ли этот вопрос?

Кузнецов хмуро свел брови к переносице.

— Пятого апреля ты мне, Арсений Григорьевич, сказал об этих взрывателях, и в тот же день я послал документ в ЦК партии товарищу Маленкову, — ответил нарком. — Я просил выделить в первом квартале этого года пятнадцать штук. Так что на днях вы их получите.

— А что с переводом кораблей из Англии на Северный флот? — поинтересовался Николаев.

— Все идет строго по плану, — пояснил Николай Герасимович. — ЦК партии утвердил список офицеров флота, которые должны принять в Англии корабли и перевести их в Кольский залив. Я вам говорил по телефону, кто эти люди, но могу повторить. Итак, Левченко — командир отряда, начальник штаба — контр-адмирал Абанькин. Кто еще… Да, линкор примет контр-адмирал Иванов, крейсер — капитан 1-го ранга Зубков. Командиром дивизиона эсминцев идет твой воспитанник, Арсений Григорьевич, капитан 1-го ранга Фокин, дивизион подводных лодок возглавит капитан 1-го ранга Трипольский. Ну а командиров эсминцев мы взяли едва ли не со всех флотов: капитаны 3-го ранга Годлевский, Козлов, Щербаков, Осадчий, Рябченко, Андреев, Гончар… Вся эта работа стоила мне большого труда и напряжения. Крутился как белка в колесе…

— Где формировались команды? — спросил Головко.

— Мы хотели это сделать в Мурманске, но тогда ты мне, Арсений Григорьевич, сказал, что там судами забиты все причалы, да и далековато. Ты предложил Архангельск, я дал свое согласие. Я дважды туда летал, на месте проверил, как идут дела. Ведь мы отбирали в поездку три тысячи моряков!..

То были тяжкие для Николая Герасимовича дни. Он трижды был на докладе у Верховного, и тот каждый раз, выслушав его, говорил:

— Не теряйте время, корабли нам очень нужны!..