Кузница желаний, или По ту сторону зеркала

Еще спустя какое-то время коридор повернул направо, и я остановилась посреди высокого проема. Вначале показалось, что сразу за ним находится бесконечное открытое пространство, словно залитое солнечным светом огромное поле. Но постепенно сияние вдали рассеялось, концентрируясь лишь на расстоянии нескольких метров от меня во все стороны. Дальше, за этой эфемерной границей света, уже ничего не было видно.

Я попыталась осмотреться, подняла голову вверх, но там лишь таяла золотисто-серая дымка, пронизанная прохладной свежестью. Словно я и впрямь оказалась где-то в поле туманным рассветным утром.

Перевела взгляд под ноги, с изумлением замечая, что круг света, который меня окружал, двигается вместе с моими шагами. Это было удивительно и одновременно пугающе: я понятия не имела, что может случиться в следующее мгновенье. Окажусь ли в полной темноте, или гладкий темный пол с пятном света разверзнется подо мной. Может, на то и был расчет? А невероятной красоты пение — лишь ловушка? Сирена в мужском обличье, затягивающая в свои сети таких наивных дурочек, как я?

Глава 31

Но мгновенье спустя мужской голос стих, а пятно света под ногами сделалось ярче. Я настолько увлеклась своим передвижением, что наткнулась на какой-то предмет и едва не упала. И внезапно рассмотрела перед собой внушительных размеров деревянное кресло, довольно удобное с виду, стоящее посреди… ничего. Вокруг действительно была пустота. Небольшой яркий островок посреди кромешной тьмы. Мне бы испугаться, но страха почему-то не было. Я даже осмелилась присесть на это кресло.

Оно и впрямь было удобным, но пока я ждала, пытаясь высмотреть что-то в темноте, свет двинулся дальше, вперед, будто я и сама продолжила свой путь. И вскоре увидела перед собой большой стол с резными узорами из черного дерева. Он был совершенно пустым, но там мне показалось лишь в самом начале. А потом свет задержался, задрожал на месте, и в следующее мгновенье я едва не подпрыгнула от изумления, увидев перед собой незнакомую женщину. Потрясающе красивую, настолько, что от одного ее вида захватывало дух. Несмотря на то, что она сидела, было понятно, что женщина довольно высокого роста. Стройная, статная, с точеными чертами лица на фарфорово-бледной коже и густой копной иссиня-черных волос, ниспадающих по плечам и спине. Ее глаза блестели и искрились, словно звезды на бескрайнем ночном небе, порталы в неведомые миры. Они будто отражали неведомый свет, источник которого таился внутри этой удивительной женщины. Незнакомка держалась так величественно и грозно, что напоминала королеву. Или судью.

— Не бойся, Анастáзи, — даже голос ее звучал по-королевски. Уверенно, строго и вместе с тем ободряюще. И я почему-то подумала, что женщина знает обо мне больше, чем кто бы то ни было другой в этом мире. Видит насквозь.

— Кто вы? — спросила шепотом, потому что страх, смешанный с благоговением, никуда не делся. Я волновалась и не знала, как себя вести.

— Меня зовут Равена, — отозвалась незнакомка и умолкла, внимательно и сосредоточенно рассматривая меня. Снова показалось, что она заглядывает в самую мою суть. Неважно, что я произнесу вслух, она услышит мои мысли. Проберется в душу, минуя то притворное и наносное, что я могла бы попытаться показать. — Хорошо, что ты пришла одна. Некоторые вещи Горану не стоит знать, во всяком случае, пока.

В памяти тотчас ожило обещание мужчины отвести меня куда-то. К той, которая знает больше, чем он сам обо всем. Выходит, речь шла именно об этой женщине? И я каким-то невероятным образом добралась до нее самостоятельно?

— Не удивляйся, — на лице Равены появилась мягкая и почти дружелюбная улыбка. — В этом мире время течет не так, как ты привыкла. А под звуки сефары и вовсе ускоряет свой бег.

— Сефары? — растерянно переспросила я. Значит, так назывался неведомый мне музыкальный инструмент? А где же певец?

— Горан ждет тебя в кузнице. Ты вернешься туда вскоре, но сначала мы поговорим.

Она и вправду читала мои мысли — даже не нужно было ничего озвучивать вслух. Я уже сталкивалась с подобным прежде: у Нессы, у лекаря, и казалось бы, не должна была удивляться. Но эта женщина слишком сильно отличалась от всех. Я не смогла бы объяснить, чем именно, но знала это абсолютно точно. Как и то, что у нее есть ответы на все мои вопросы.

— Это он… пел? — я подумала о нежности в каждой строчке удивительной песни. Так можно было обращаться только к любимой, лишь ее поспевать так упоительно и страстно. Наверно, произошедшие события разбередили в нем воспоминания о погибшей невесте, вот он и вложил столько чувств в прекрасную песню.

Но Равена покачала головой.

— У нас не принято петь для ушедших. Это может привлечь темные силы, а их и так слишком много в последнее время. Да и Горан давно разделил в своем сердце любовь и боль.

— Не понимаю, — снова шепотом отозвалась я. Ведь сама, своими глазами видела, как он страдает от потери любимой.