Квадратный метр неба

– В рабочее время не положено, – в сотый раз произнесла отточенную фразу девушка, которая за всё время работы в баре слышала это предложение чуть ли не от каждого посетителя мужского пола. – Спасибо. – Было видно, что на самом деле в этот раз она действительно не прочь посидеть с молодыми людьми, но этого не позволяет устав заведения, хоть и в помещении находилось небольшое количество людей, а официантов и официанток в сумме насчитывалось четверо. Кроме этого, девушка уже не раз видела Питера, знала, насколько он обходителен и какие чаевые он оставляет как официантам, так и бармену в независимости от их пола. Едва уловимая грусть проскользнула по её лицу, и девушка направилась на кухню.

– Подождите, – окликнул её Питер, – как Вас зовут? Просто из-за освещения не могу разобрать буквы на бейдже.

– Лили, – с надеждой на что-то произнесла девушка, и это не осталось незамеченным для него.

– Рад знакомству, я – Питер, – он привстал и деликатно протянул ей руку, после чего продолжил: – А это мой друг Марк. Сегодня ещё увидимся. – Самоуверенной улыбнулся он.

За пять минут после ухода девушки приятели не сказали друг другу и слова, – каждый из них был погружён в свои мысли. Питер думал о чём-то далёком для себя, что приносило ему внутреннюю боль и в худшую сторону искажало мысли. «Странно, – рассуждал он про себя, – что свои переживания, догадки, эмоциональные и чувственные взрывы я пытаюсь заглушить случайными связами, постоянно цепляюсь за них в надежде на позитивный исход. Видимо, мне нравится ходить по граблям».

Пускай Марк и не знал Питера как друга, но он заметил это странное поведение, отличное от всех его предыдущих состояний. «Здесь, без сомнения, – считал он, – работают защитные механизмы психики. Я как будто стал свидетелем какого-то преступления, но в силу обстоятельств не могу дать показаний». Тусклый свет, падающий на их столик, только дополнял парившую в воздухе атмосферу отчаяния и неопределённости, делая его тяжелее.

– Интересный набор, – Марк указал на шоты, пытаясь разрядить обстановку.

Питер резко подорвался, как будто его кто-то ударил электрошокером:

– А… Да, это Б-52 с кофейным ликёром, Хиросима с самбукой и абсентом, и вроде бы горящий феррари с ромом. Достаточной крепкие и в то же время приятные шоты, – объяснил он. – Выпьем?

– Давай. За настоящее искусство, каким бы оно ни было, – подняв рюмку, произнёс тост Марк, своим высказыванием намекнув на рабочие моменты, и чокнулся.

Постепенно алкогольный набор приятелей заканчивался. В баре уже совсем не осталось посетителей, лишь иногда заходили люди, суетились около барной стойки, что-то заказывали, опустошали рюмки и стаканы и покидали заведение. Марк уже чувствовал себя немного охмелевшим, в то время как на Питере, казалось, дополнительный алкоголь никак не сказывался Их диалог метался со стороны в сторону со скоростью пули: только начав разговаривать о современном шоу-бизнесе, они уже через минуту спорили об эффективности позитивизма, брались говорить про любовь – и закончили смертью личности в нынешнее время. Тем не менее внутренний стержень их настроений и речей был ясен – это творчество, искусство и их современное положение.

Питер твердил, что категория «искусство» себя уже изжила, а «талант» затмили деньги, связи и возможности современного информационного пространства.

– Жизнь стала проще, друг мой, в искусстве большинство людей не найдут смысла, человек жаждет максимального простого и несложного, а что может дать ему искусство? Многословные и нагромождённые смыслы, догадки, то есть я хочу сказать тебе, что искусство только усложнят жизнь, делает её некомфортной, – доносил свою мысль Пит.

– Действительно, творить и воспринимать искусство тяжело, но оно же и делает нашу жизнь более разнообразной. Тебе не кажется, что внутренний мир человека оскудел? Посмотри на современное общество, Питер, что ты в нём видишь? Мы каждый день что-то теряем, каждую секунду слово «человек» всё больше и больше походит на набор букв, а не смысл, в них заложенный, – защищал свою точку зрения Марк. – Искусство помогает понять окружающий мир, да, возможно через призму субъективизма, но это не мешает ему достигать цели, заключающейся в совершенствовании этого мира. Не стоит ожидать от него прямо эффекта, который можно измерить в цифрах.

– Разве станет он, – Питер указал на человека, стоящего у барной стойки, – более счастливым, если проникнется искусством?

– Не с той стороны подходишь, – иронично заулыбался Марк, – ты меня прекрасно понимаешь, но как будто не хочешь с этим соглашаться, пытаясь своими словами оправдать нашу работу.