Квадро

– Человек. Человек способен находит настоящее удовольствие в том, лучшем. Верность, честность, доверие. Какое удовольствие в том чтобы вечно ждать ножа в спину? Предательства? Следить за близким человеком, боясь его измены?

– Тогда человечество поголовно мазохисты.

– Ну… боль штука хитрая, она бывает и полезной. Как тебе объяснить? – Маэстро запрыгнул на узкий парапет. – Большинство задает себе вопрос: Зачем? Зачем верность если твой близкий ее тебе не дает? Зачем держать слово, если все лгут? Поступай как все и получай удовольствие. Простое, обыденное, как у всех. К сожалению, это мимолетно…

Раскинув руки Маэстро шагал бок о бок с бездной.

– Я не такой. Мне нравиться осознавать, что лучше. Выше. Я верен себе и другим. Ты не представляешь насколько это приятно, чувствовать себя выше других. Это сильнее любого наркотика или секса. Общаешься с человеком, и знаешь, что лучше него. Он рассказывает, как полаялся с подругой, поскольку изменил ей, а ты понимаешь, что никогда не пройдешь через это, поскольку – человек. Это… непередаваемо.

– Но другие не такие, – заметил ангел. – Тебя часто предавали?

– Достаточно, – нахмурился Маэстро. – Но, давно.

– А сейчас?

– Сейчас, нет.

– Значит, ты одинок?

– Больше, чем можешь себе представить.

– Закрой глаза, – попросил ангел. – И сделай шаг вперед.

Маэстро лицом ощутил, как осенняя промозглость сменилась теплом молодого лета.

– Это Рай, – выдохнул ангел. – Последний кусочек, который мы сумели спасти.

– Рай, – выдохнул Маэстро, завороженный красотой.

Окрашенные солнцем в багрянец, ангельские крылья заслонили небосвод. Хлопнули крылья, ангел затанцевал в небесах. Танец, поэзия, музыка, все сливалось в едином ритме. Маэстро просто сидел, наблюдая за пируэтами ангела в бездонном океане синевы, подкрашенном золотом солнца.

Последний пируэт, и ангел опустился на ложе травы, раскинув руки и крылья. Маэстро молчал, продолжая смотреть в небо, где по-прежнему танцевал ангел. Только для него и только с ним.

– В Рай приходят только те, кому мы дороги, – прошептал ангел.

Каждую неделю Маэстро ждал слов ангела: "Закрой глаза." И вновь наслаждался танцем ангела в небесах. В квартире Маэстро они часто засиживались до полуночи, просто разговаривая. И каждое утро Маэстро ждал мертвенящего прихода скуки. Но ее не было. И тогда он открыл ангелу все тайники своей души, и получил в ответ самый дорогой дар в мире – понимание. Ангел танцевал в небесах для него. А Маэстро улыбался небесам, вспоминая самого себя. Но в один из дней ангел застал Маэстро в компании бутылки водки. Пара ее товарок сиротливо жалась к ножке стола, ожидая путешествия до помойки в грязные руки бомжа и вновь на завод под новую порцию разбавленного спирта. Круговорот бутылок в природе. Жалкая человеческая пародия на законы мироздания.

– Проблемы?

– Будешь? – вместо ответа подвинул стакан Маэстро.

– На нас не действует, – предупредил ангел, но без разговоров употребил порцию. – Что случилось?

– Четыре провала подряд.

После этих слов Маэстро разыграл с бутылкой мизансцену: Голодный Дракула и наивная девушка.

– Самый паршивый последний. Не люблю через стариков работать. Идиот! Это я о себе. Девчонка слишком суетилась вокруг бабушки, а значит, хрен ее любила.

Маэстро замолчал.

– И что? – холодея, спросил ангел.

– Подкинули бабушке пару интересных фотографий, – нехотя процедил Маэстро. – А та возьми и помри от них. А стерва-внучка рада-радешенька двухкомнатной квартире в центре. Даром, что ли, бабушку обихаживала? И как я только пролетел? Не понимаю?!!

– Много денег потерял? – осторожно спросил ангел.

– Не в деньгах дело. Мастерство. Я теряю его, чувствую, как уходит.

– За любое мастерство нужно платить. Мастер Игры.

– Что ты сказал? – встрепенулся Маэстро.

– Мастер Игры, – грустно повторил ангел. – Я понял, почему так тебя боятся мои собратья и сторонятся нижние. Ты не помогаешь людям осознать ошибки, ты играешь ими. Заставляешь поступать, как тебе необходимо. Мастер. Маэстро.

– Плевать, – ручеек водки прожурчал в котловину стакана. – Понимаешь, ангел. Мастерство для меня – все! Больше, чем жизнь!! Я сам его пестовал, и теперь все рушится.

– Больше жизни?

– Больше. Больше у меня ничего нет. Если хочешь, можешь купить мою душу, только бы… вернулось.

– Душа не потребуется, – ангел неспешно поднялся. – Мастер Игры должен быть одинок. Одиночеством он платит за Мастерство.

За вышедшим ангелом дверь захлопнулась крышкой домовины. Маэстро налил себе еще.

– Утром хуже будет, – насмешливо прошептало сознание до боли знакомым голосом.

Маэстро вздрогнул. Незримо, но ангел все же оставался с ним.

– Ничего, – еще порция алкоголя сверкнула в стакане. – Месяца два, три, и я тебя забуду. И все вернется.

В городе под бетонным небом вечная осень шуршала платьями из опадающих листьев. Теплый сентябрь, дождливый октябрь и первый снег ноября. Городу не нужно лето, весна или зима. Осень самодостаточна.

Ангел сидел на бетонном парапете Моста.

– Простудишься, – автоматически предупредил Маэстро.

– Ты пришел.