Квалификация для некроманта

Чернокрылая старалась держаться подальше от огненного. С наступлением сумерек он заметно слабел, но от него все еще шел жар.

– Хотел показать тебе место, где умирает день и ночь. Начало всего и конец всему. – Феникс остановился у высокой скалы и нежно погладил прохладные камни. Где-то на самом верху золотился пик, ловящий заходящее солнце.

Темная птица засмотрелась на яркую точку, становящуюся все меньше и меньше.

– Тебе надо уходить. – Мёрке испуганно перевела взгляд на стремительно бледнеющего феникса.

– Успеется… Всего лишь раз… мы будем осторожны. Пока светится пик, можно. – Он сделал несколько неуверенных шагов навстречу.

– Что ты задумал?..

Ноги словно приросли к земле. Хотелось позволить ему все, что бы он ни предпринял. Не сопротивляться, просто взять и разрешить.

– Давай попробуем, милая.

От него дохнуло теплом. Мягким, нежным, умирающим.

– Уходи. Ты слабеешь. Пожалуйста.

– Птица пламени сдалась, не отдав себе отчета, и впервые обожглась, угодив во тьму с разлета… Обожги меня, Мёрке. Я так хочу этого. Всю тебя. Коснуться, поцеловать, быть с тобой…

– Мы не можем.

– Всего раз. Поцелуй меня. Больно не будет, клянусь.

– Тебе будет больно!

– Плевать. Я хочу… Я готов. – Рывок, и он схватил девушку за плечи, морщась от прикосновения. Тьма тут же впилась в пальцы и поползла выше. – Я готов… Пожалуйста!

С ресниц Мёрке срывались слезы. Она не могла. Он бы умер. Золотое острие почти погасло, знаменуя ее время. Ночь.

Чернокрылая увернулась и оторвалась от земли. Феникс упал на колени и обхватил себя руками.

– Вот как?.. Не любишь меня?

– Люблю. Ты знаешь правила, если умрешь, все забудешь. А что, если после перерождения уже не вспомнишь меня?

– Хорошо… – Он медленно поднялся на ноги и с вызовом посмотрел на Мёрке. Желтые глаза пугали затаившейся в них решительностью. – Я найду способ сделать тебя своей. Всю тебя!

От его обещания, похожего не то на угрозу, не то на признание, по телу разливались жар и желание. Предательские крылья хотели сложиться за спиной, чтобы хозяйка угодила в объятия огненного.

– Я буду ждать. До утра?

– До утра, Мёрке. Сейчас твое время. День слеп, ночь зряча…

Натт вскочила с кровати. Ночь!

Засунула ноги в ботинки, сорвала со стула мантию и бросилась обратно к скале. Эури намекал. Говорил, только Мёрке сможет! И дело вовсе не в легендарной птице и крыльях. Просто ночью можно увидеть то, что не получается разглядеть при свете яркого солнца…

Ступени! Скала была обвязана винтовой лестницей, такой длинной, что подъем по ней займет не один час. Но это уже было неважно. Натт не терпелось поскорее расправиться с испытанием, получить ответы и вернуться в Тэнгляйх. Припереть Дэла к стене и выпытать у него все, что знает. Она уже близка к разгадке, к правде. Всего лишь два шага. Последняя ступень, и первые лучи солнца, полосующие горизонт.

– Что за?..

Натт распрямилась и окинула взглядом Сореллет. Академия и озеро стояли на своих местах. Теплицы так же блестели стеклянными крышами, только вот… Покуда хватало глаз, все оказалось усеяно крестами и надгробными плитами. Этого не было раньше! А ведь она хотела спросить, где местное кладбище, но постеснялась, памятуя о традиции южного региона сжигать тела усопших. А теперь видно воочию. Но как?

– День слеп. Ночь зряча, Мёрке, – раздалось за спиной. Натт резко повернулась к призрачному силуэту, с непередаваемой печалью оглядывающему гостью. Эту немолодую женщину заклинательница знала, хоть никогда раньше не видела. То есть видела, но в другом обличье.

Не двигаясь с места, девушка впилась взглядом в свой кнут, зажатый в полупрозрачных ладонях духа, а затем вслух произнесла имя, выгравированное на рукояти:

– Вилмма…

– Здравствуй.

Волнистые, местами седые волосы достигали женщине почти до талии. Добрые усталые глаза с золотистым блеском, нежная улыбка на полных губах. Если у Фирса Хассела и была мама, она непременно должна выглядеть именно так.

– Эури сказал, что ты… то есть вы были человеком, но в это все равно…

– …невозможно поверить? – пришла на помощь Вилмма.

– Да.

– Эури всегда слишком много болтал.

– Болтал? – Натт снова обернулась на расстилающееся внизу кладбище.

– Именно. Это место… Понимаешь, за все нужно платить. Хочешь остаться – делай выбор. Вечная жизнь стоит смерти. Какая ирония, – горько усмехнулась женщина.

– Не понимаю.

– Прости. Путаю тебя, а ты, должно быть, очень устала. Мне позволили поговорить с тобой, потому что только здесь все тайное становится явным. Пик, где умирает день и погибает ночь. Начало начал и конец всего.

– Я уже слышала это…

– Конечно, слышала, Мёрке, и сейчас послушай. Фирс Хассел мертв, и его не вернуть. Он был фениксом, и жители Сореллета поняли это сразу же. Он дал им надежду на снятие проклятия, которое до определенного момента все считали благословением. Очень давно мы заключили с Иннсо Ивет сделку. В тот роковой год эпидемия унесла жизни наших любимых. Тогда умер Эури…

– Озеро воскресило мертвых? – Натт задержала дыхание. Мысли лихорадочно вращались в воспаленном сознании. Прах… Прах Фирса Хассела, он нужен ей…