Квалификация для некроманта

– Узнай кое-что для меня. – Он оттягивал момент, ковыряя печеные бобы, которые почти повсеместно предлагали на завтрак.

Сцепив руки под подбородком, девушка терпеливо ждала, пока Синд решится, и смотрела на него так внимательно, что суровый инквизитор почувствовал себя неловко.

– Можешь найти реальные примеры двоедушников? Поспрашивай Рихтэи. Это очень важно. Я не тороплю.

– Я и без Рихтэи знаю одного. – Сэйма как-то странно поморщилась при упоминании знахарки.

– Кого? – Форсворда мгновенно бросило в жар. А ведь сильфа уже могла сталкиваться с Дэлиге в Рискланде. Не сидит же он безвылазно в Тэнгляйхе?

Девушка отставила указательный пальчик и повращала им в воздухе, словно выискивала кого-то среди посетителей обеденного зала, но прежде, чем Синд успел удивиться, палец уперся ему в грудь.

– Ты!

– Что я? – Он сглотнул.

– Ты двоедушник, Синд Форсворд.

– Я больше не одержим, если ты об этом, – спокойно ответил, хотя рука, сжимавшая кружку, предательски дрогнула.

– Двоедушники не одержимые, – возразила девушка.

– А кто же тогда? Разве не так называют того, в чьем теле паразитирует еще одна сущность? – Мужчина начал нервничать.

– Нет. – Сэйма выдержала тяжелый взгляд инквизитора.

– Бред!

– Знаешь, что забавно? Ты сам спросил меня, а теперь так странно реагируешь. Думала, ты догадывался о своей… особенности, – невозмутимо продолжила сильфа.

– Тогда объясни мне. Не понимаю.

– Двоедушник – абсолютно цельная личность. У него нет внутреннего конфликта, обе души живут как одна.

– Как это происходит? Почему в теле появляются две души? – Синд поймал себя на том, что отчаянно прислушивается к себе, словно вот-вот различит два разных голоса.

– Иногда ослабленные или находящиеся на грани смерти души принимают решение стать единым целым. В этот миг их воспоминания и чувства становятся общими. Подстраиваются, пока не родится совершенно новая личность.

– Когда это случилось со мной?

– Не могу сказать, Синд. Тебе виднее. Но есть ряд признаков двоедушия. Чаще это странные эмоции, необъяснимая любовь или ненависть к малознакомому человеку, необычные пристрастия.

– Как ты поняла, кто я такой?

Сильфа замялась и отвела взгляд.

– Есть и другие способы, – ответила уклончиво.

– Говори!

– Не могу. Просто поверь. Я вижу твою вторую душу, она прекрасна.

– Говори!

– Мьюл тоже видела. Те, кому ты по-настоящему дорог, способны разглядеть это. Твои волосы… Это не результат пребывания в Скьерзилдене. Твоя вторая душа решила защитить тебя от боли и заслонила Синда Форсворда.

– Нет.

– Когти не выбирали тебя, они всегда были твоими. Ты и Штеркен – один человек. Но ты знал. Ты всегда это чувствовал.

Синд изучал царапины на столе, сколы на чашке и мечтал разучиться думать и чувствовать.

Близнецы… У него был брат, которого он поглотил еще в утробе, превратившись в живой кошмар для своей матери. Вот когда Штеркен попал к нему в тело. Тогда седому демону понадобилось больше сил. Одного было мало…

– Мёрке спрашивала меня о кастетах, – вполголоса поделился Форсворд.

– Значит, и она догадывается. – Сильфа сжала руки в кулаки под столом.

– Я небезразличен ей?

– Конечно, нет, – нехотя ответила девушка.

– Только она все равно смотрит на Дэлиге. Почему она смотрит на него так?

– Эндэлиге Флэм? – Сэйма нахмурилась. – Новый преподаватель Тэнгляйха?

– Ты знаешь его?

– Мы в курсе слухов в академии. Что не так с ним?

– Натт видит в нем Фирса Хассела. Даже я замечаю… Черт! Эту кривую усмешку, случайно брошенные фразы… Я схожу с ума?

– Нет. А способности твои что говорят? – Сильфа указала на белесый глаз.

– Ничего. Обычный человек.

– Интересно…

– Договаривай!

– Ты о нем хотел узнать… Вот оно что, ты Дэла считаешь двоедушником. А если это так? Отдашь ему Мёрке?

– Меня никто спрашивать не будет. Я просто не хочу, чтобы Натт страдала. Если это Хассел, она первая узнает. Помоги мне.

– Уверен?

– Я люблю ее. Впервые в жизни хочу сделать что-то нормальное, загладить вину. Перед ними обоими. Только…

– Что?

– Если ошибаюсь и Дэл на самом деле мерзавец и манипулятор, как поступить с ним? – Задержал взгляд на лице Сэймы, надеясь, что она решит все проблемы. Что за чушь?!

– Ты знаешь, что делать в этом случае.

Мужчина горько ухмыльнулся:

– Да, знаю. С чего начнем?

– С места, где все началось.

– Что именно?

– Твоя новая жизнь, Синд. Жизнь без тьмы. Расскажи, когда ты ее потерял?

* * *

Незамерзающие воды Иннсо Тод лениво ласкали заснеженный берег. Удивительный контраст белого и черного, словно дыра в потусторонний мир. Тягучая бездна.

– Откуда ты знаешь, что это случилось здесь? – Синд выпустил густое облако пара.

Морозный день, царапающий горло и грудь.

– Ты сам рассказал, когда я лечила твою рану от зачарованного кинжала Мёрке. Ты в тот день вообще был непривычно говорлив. – Сэйма отчаянно куталась в тонкий плащ.

Всю дорогу она грелась в седле, прижимаясь спиной к наезднику, гладила лошадь, забирая ее усталость, касалась Синда, лишая его боли. Самоотверженный цветочек. Мужчина вскинул руку, осторожно взял девушку за плечо и притянул к себе.