Квантовый волшебник

Свободный Город Кукол был драгоценностью для всех них, поскольку в нем содержались тысячи божественных людей. Свободный Город был редким убежищем для неразборчивых посетителей, поскольку в нем было совсем немного правил. Как при Нуменархии, так и в теперешнее правление Кукол владение существами, обладающими сознанием, было здесь узаконенным, а отношение к наркотикам, насилию и генной инженерии – достаточно свободным. А вот к вопросам неприкосновенности частной жизни относились очень серьезно. Богатые люди, чьи экзотические вкусы не могли быть удовлетворены в ином месте, нарушали блокаду и прилетали ради этого в Свободный Город.

Так что когда Мари и дель Касаль, с поддельными документами и кучей конгрегатских франков, арендовали шесть этажей пентхауса на самом глубоком ярусе «Гранд Крестон Отель» и сели в порту на своей яхте, визовые процедуры в полицейском участке «Гранд Крестона» стали для них чистой формальностью. Арендованные роботы-носильщики с простенькими схемами памяти, которые было легко стереть, загрузили тонны принадлежащего Мари груза в роскошные приватные лифты, и начался спуск продолжительностью в двадцать пять минут.

– Срань господня! – воскликнула Мари, когда двери лифта открылись на самом нижнем из ярусов отеля. Просторный холл с куполообразным потолком, с которого свисали роскошные люстры. Шестиугольные соты окон из толстого стекла с видом на темные глубины Бухты Блэкмора, заполняющие всю наружную стену. Застеленные коврами лестницы вдоль стен, ведущие на галерею второго этажа, проходящую сквозь стену из окон и ведущую к приемным и обеденным зонам, еще более приватным. Двери на галерее, ведущие в спальни.

– Это даже больше, чем тюрьма, в которой я сидела.

Дель Касаль нахмурился.

– У нас еще четыре этажа, так что наслаждайся.

Мари проверила голографический дисплей на запястье. Воздух, лишенный азота. Давление четыре атмосферы. Ниже нельзя было опустить на такой глубине. Давление снаружи отеля составляло немыслимую тысячу атмосфер. Богачи спускались в эти самые глубокие из пентхаусов, чтобы потом похваляться, что закатывали вечеринки на глубине двадцати трех километров под поверхностью планеты.

– Давайте, народ, – сказала Мари, обращаясь к носильщикам и хлопнув ладонями.

Следом за ней из лифта вышли четыре робота, которые несли герметичную камеру Стиллса. Слева от них аккуратным рядком стоял багаж, который ранее доставили другие носильщики. Двенадцать металлических ящиков, в кубометр каждый, набитые инструментами, взрывчаткой и хирургическим оборудованием, которого хватило бы на целую больницу, от бинтов, турникетов и шовного материала до шин и анестетиков. Либо Бел действительно думает, что она доиграется и ей все пальцы оторвет, либо работа Стиллса еще опаснее, чем она предполагает.

33

Гейтс-15 снова принялся стучать по полу носком ноги. Потом поежился, пристегнутый к креслу, и зачем-то посмотрел на данные телеметрии их торгового корабля. Уильям глядел на звезды. Всякий раз, закрывая глаза, он чувствовал на себе взгляд Куклы, с широко открытыми глазами и разинутым ртом.

– Я не настоящий Нумен, – повторил Уильям, даже не поглядев на Гейтса-15.

– Знаю, – выдохнул Гейтс-15, переключая изображения на дисплеях. – Я знаю.

Уильям отстегнул ремни и поплыл по кабине в невесомости. Начал продвигаться поверх своего кресла в тесной, предназначенной для Кукол кабине.

– Просто… – начал Гейтс-15. – Просто вас это удивляет, так? Что это значит, быть чем-то иным на самом деле.

– Проклятие, не надо начинать сначала, – ответил Уильям.

Стараясь не коснуться Гейтса-15, он проплыл до миниатюрной кухни, где были сложены неаппетитного вида готовые пайки. Не то чтобы он был голоден. Манипуляции дель Касаля привели не только к тому, что он начал выделять особые феромоны. Циркулирующие в его крови создания придавали всему, что он брал в рот, легкое горькое послевкусие. А Гейтс-15 портил ему аппетит еще сильнее.

– Нумены являются людьми, достигшими, в своем роде, биохимической божественности, – сказал Гейтс-15, не сводя взгляда с дисплеев.

– Нет во мне ничего божественного, – ответил Уильям. – Ты сам все видел. Буду очень обязан, если ты помолчишь обо всем этом, пока мы не попадем в Свободный Город.

Гейтс-15 тяжко вздохнул.

– В любом случае, возможно, мы идем прямиком в ловушку, – продолжил Уильям. – Когда мы окажемся среди твоих Кукол, они вполне могут нас обоих на смех поднять. А потом через шлюз выкинуть.

– Они не так это делают.

– Что?

– Куклы так не казнят. У Нуменов Эдемского Периода было очень богатое воображение. И Куклы пытаются чтить их традиции.

– Ничего мне больше не говори.

Уильям принялся ожесточенно рвать упаковки пайков, чтобы только не слышать медленного и шумного дыхания Гейтса-15.

– Мне все интересно, – продолжил Гейтс-15, – в чем же природа божественности, если возможно создание столь убедительной подделки? Где та грань, после которой копию можно назвать оригиналом?

– Куклы все такие будут?

– Теология – царица наук. Она регулирует все сферы жизни Кукол.

– Кроме тебя.