Квантовый вор, рассказы

Там было три машины, три скарабея с черными панцирями, множеством ног и прозрачными крыльями. Они летели низко, оставляя за собой хвосты из белой пены. Когда они приземлились на палубе, шум их крыльев оглушил меня.

Та, что летела посередине, изрыгнула облако тумана, замерцавшего в сумерках; затем туман превратился в какой-то водоворот и обернулся чернокожей женщиной без запаха. К тому времени я уяснил, что вещь без запаха может быть опасной, и я лаял на нее, пока хозяин не приказал мне замолчать.

— Мистер Такеши, — начала она. — Вы знаете, зачем мы здесь.

Хозяин кивнул.

— Вы не отрицаете свою вину?

— Отрицаю, — возразил хозяин. — Эта платформа представляет собой суверенное государство, на котором действуют мои законы. Автогенез здесь не является преступлением.

— Эта платформа была суверенным государством, — сказала женщина. — Теперь она принадлежит «Век-Тек». Правосудие действует быстро, мистер Такеши. Наши роботы-юристы признали недействительной вашу конституцию через десять секунд после того, как мистер Такеши, — она кивнула на ложного хозяина, — рассказал нам о своем положении. После этого у нас не осталось выбора. Квантовый судья из Всемирной организации по охране интеллектуальной собственности, с которым мы проконсультировались, приговорил вас к заключению в зоне замедленного существования на сто четырнадцать лет, и как сторона-истец мы получили право привести приговор в исполнение. У вас есть, что сказать, прежде чем мы приступим?

Хозяин взглянул на ложного хозяина, и лицо его исказилось, как восковая маска. Затем он осторожно опустил Кота на палубу и почесал меня за ухом.

— Позаботься о них, — велел он ложному хозяину. — Я готов.

Средний жук сделал движение — слишком быстрое, я даже не заметил его. На миг пальцы хозяина стиснули мою шею, словно зубы матери, затем отпустили меня. Что-то горячее забрызгало мою шкуру, и в воздухе разнесся зловещий, тяжелый запах крови.

Затем он упал. Я увидел его голову, заключенную в плавающий в воздухе мыльный пузырь, затем ее проглотил один из жуков. Другой открыл свое брюхо, и ложный хозяин влез внутрь. Затем они исчезли, а мы с Котом остались вдвоем на залитой кровью палубе.

Кот будит меня, когда мы стыкуемся с «Маркизом Карабасом». Дирижабль глотает нашу «стрекозу», словно кит. Он похож на хрустальную сигару, и его сапфировый хребет из нановолокна слабо светится синим светом. Быстрый Город — это небо, полное неоновых звезд, лежащее в шести километрах под нами, прикрепленное к воздушному кораблю канатами лифтов. Я вижу, как далеко внизу по канатам карабкаются лифты-пауки, и вздыхаю с облегчением. Гости еще прибывают, и мы не слишком опоздали. Я держу персональный брандмауэр крепко закрытым, я знаю, что за ним меня ожидает лавина информации.

Мы бегом несемся прямо в лабораторию. Я готовлю сканер, пока кот очень, очень медленно извлекает из контейнера голову хозяина. Фрактальный куст сканера возникает из своего гнезда, ощетинившись молекулярными пальцами-разборщиками. Я вынужден отвернуться, когда он начинает поедать лицо хозяина. Я сдаюсь и бегу в виртуальную реальность, чтобы сделать то, что у меня получается лучше всего.

Через полчаса мы готовы. Нанофабрика выплевывает черные пластиковые диски, а летающие роботы воздушного судна уносят их в концертный зал. Металлические бабочки снова оживают у меня в животе, и мы идем в гримерную. Сержант уже там, он ждет нас; судя по количеству окурков на полу, он ждет уже давно. От отвратительного запаха я морщу нос.

— Вы опоздали, — говорит наш менеджер. — Надеюсь, вы знаете, что за чертовщину вы затеваете. На шоу собралось больше шишек, чем на дне рождения Туринского клона.

— Здорово, — говорю я и позволяю Анетте обрызгать себя косметическим туманом. Он щекочется, я чихаю и бросаю на Кота завистливый взгляд: как всегда, он чувствует себя совершенно уверенно в компании собственного консультанта по имиджу. — Мы популярнее Иисуса.

Они торопливо надевают на нас смокинги, сшитые последним портным-человеком на Сэвил-Роу.

— Прекрасная кожа, — говорит Анетта. — Цвета красного дерева с пурпурным оттенком. — Она говорит что-то еще, но я не слышу. В голове у меня уже звучит музыка. Голос Хозяина.

Меня спас Кот.

Не знаю, сделал ли он это намеренно или нет: даже сейчас я с трудом его понимаю. Он зашипел на меня, выгнув спину. Затем прыгнул и расцарапал мне нос; больно было так, словно мне положили на морду раскаленный уголь. Это привело в меня в бешенство, несмотря на мою слабость. Я яростно залаял и принялся гоняться за Котом по палубе. В конце концов, я рухнул, изможденный, и понял, что голоден. Автокухня внизу, в каюте Хозяина, еще работала, и я знал, как просить еду. Но когда я вернулся наверх, тело Хозяина исчезло: роботы-уборщики сбросили его в море. Только тогда я понял, что он никогда не вернется.

В ту ночь я одиноко свернулся в его кровати; сохранившийся там запах бога был единственным, что у меня осталось. И еще Маленькое Животное.