Квантунская рапсодия

  И в этот момент адмирал Макаров показал свой истинный характер. Едва только с Золотой горы на эскадру пришло сообщение о схватке между нашими миноносцами и японцами, на помощь к ним устремились два крейсера «Аскольд» и «Новик». При этом Макаров перенес свой флаг на быстроходный «Новик», чем вызвал бурю эмоций среди моряков эскадры. Некоторые осуждали адмирала за столь смелое решение, но большинство моряков было в восторге. Теперь все видели, что Макаров не собирается исполнять приказ наместника «беречь и сохранять корабли», а намерен драться с японцами.

  Как не спешили «Аскольд» и «Новик» на помощь окруженному врагами миноносцу, но спасти его не смогли. Получив повреждение, «Стерегущий» затонул а, бросившись преследовать миноносцы противника, крейсера натолкнулись на главные силы японцев.

  Благодаря высокой скорости оба крейсера благополучно оторвались от кораблей противника и вернулись в Порт-Артур, где их с нетерпением ждала эскадра. Это было триумфальное возвращение, хотя в бою не удалось одержать победу. Тысячи глаз с кораблей, батарей и с набережной порта с восторгом смотрели на адмиральский флаг, развивавшийся на мачте маленького крейсера. Вырывая друг у друга, бинокли люди смотрели на «Новик» и радовались, что у них есть командующий флотом, лично бросившийся на спасение одного миноносца на легком крейсере.

  На лице встречавших «Новик» не было слез умиления от возвращения адмирала целым и невредимым, но зато в душе почти у каждого из них была гордость и радость, что они поверили достойному человеку. Так за один час, произошло объединение адмирала и эскадры в одно единое целое, что окончательно изгнало страх и безысходность из людских сердец и возродило в них веру в возможную победу.

  И чувство это было столь высоко и радостно, что его не смогла испортить даже японская бомбардировка порта со стороны массива Ляотишаня, произошедшая сразу после возвращения крейсеров.

  Узнав от своих шпионов, что на горном массиве нет русских батарей, адмирал Того решил нанести силами четырех броненосцев, массивный огневой удар по Артуру, не опасаясь пушек Электрического Утеса. Почти каждое столкновение японцев с этой со зловредной батареей заканчивалось попаданием русских снарядов в корабли эскадры.      

  Коварно подойдя к Порт-Артуру со стороны Ляотишаня, с расстояния в восемь миль, перекидным огнем японские броненосцы принялись, методично расстреливать внутреннюю гавань Порт-Артура, оставаясь вне зоны ответного огня.

  Казалось, самым простым ответным действием на обстрел японцев было вывести эскадру в море и огнем броненосцев прогнать врага, но из-за особенностей прохода в гавань это было невозможно сделать. Мелководность прохода так и не исправленная господином наместником за семь лет пребывания на Квантуне сыграло злую шутку. В момент японской бомбардировки был отлив, и крупные корабли русской эскадры оказались запертыми в природной ловушке.

  Вражеские снаряды падали на беззащитные корабли в течение двух часов, но не нанесли русским кораблям большой урон. Был только поврежден «Ретвизан», портовые сооружения и от близких разрывов снарядов пострадали экипажи кораблей, выказывавшие браваду к противнику и не пожелавшие покинуть палубу и укрыться в трюме.

  Как только начался прилив, и проход вновь стал судоходен, адмирал отдал приказ выхода эскадры в море. Это решение вызвало бурю восторга среди моряков. Впервые с момента нападения противника, эскадра выходила в море в полном составе.

  Обычно выход броненосцев эскадры из внутренней акватории на внешний рейд занимал несколько часов, но благодаря точным указаниям, полученным от адмирала Макарова, портовые буксировщики сумели вывести тяжелые корабли через узкий проход всего за два с половиной часа. Наблюдая за прохождением броненосцев, Степан Осипович пришел к выводу, что огромные корабли сами могут выходить в море, без помощи буксиров. Для этого требовалась только сноровка и умение маневра в сложных условиях.

  Воспользовавшись отсутствием врага на море, адмирал решил провести маневры и выдал диспозицию кораблям походного и боевого строя. И тут во всей красе проявило себя долгое отсутствие практики хождения строем у эскадры. Постоянное сидение кораблей в гавани обернулось тем, что во время выполнения маневра возникала угроза их столкновения между собой. Раздраженный адмирал то и дело высказывал кораблям свою раздраженность.

  Вернувшись в гавань, Макаров тут же собрал совещание флагманов и командиров для разборов неудач проведения маневров.