Квартет

Картина всплыла с таким острым, жарким чувством, что Елене нестерпимо захотелось туда, на эту пыльную улицу. Выйти на крыльцо дедового дома, поежиться от утреннего свежего воздуха, представить, какой будет день.

— О чем вы думаете? — низким голосом осведомился Кирилл, наклоняясь.

— Так, ни о чем.

Нет, прав, четырежды прав Богаделов, нельзя было ей уходить из школы. Такие мысли, что, не спросясь, лезут сейчас ей в голову, узнай их Кирилл каким-то чудом, заставят его поморщиться. Что за дешевый пафос. А он, наверное, думает, что ее посетили романтические мечтания. Пусть думает.

Глава шестая

Два дня телефон не знал передыху, Елена вертела диск. Ворковала в трубку, сулила, советовала, намекала, по-дружески делилась, грозно повышала голос, нашептывала, кого-то улещивала, кому-то грозила чем могла. Сообщала по большому секрету, объявляла как давно всем известное, приветы передавала от общих знакомых, оповещала светским тоном, проговаривалась случайно, мимоходом упоминала.

Результаты непременно должны сказаться.

Самым трудным делом было достать некоторую технику, но тут помог Стив Безобразов, энтузиаст.

В эти дни в столице Елена была на гребне волны. Но она сознавала, что это не та волна. Когда-нибудь она будет рассказывать потомкам, что была знаменитой в Москве целую неделю.

Сперва ей хотелось донести, что чувствовала, наивно. Все обернулось против нее. Теперь она сама встроена в ту систему, против которой выступала. Хотела отправить в небытие всех симулянтов от искусства. Просто блажь. Вышло так, что сама же подбрасывает дров в их костер.

— Петр Петрович, добрый вечер, — слащаво пропела Елена. — Давно вас не слышно, что поделываете?

— Ах, Леночка, — взвизгнул осчастливленный Широкорад. — Вот, третью вашу статью запустили.

— Как, уже третью?

— Вы уж извините, решили вас зря не тревожить. Сам написал, — похвастался Широкорад. — Хлестко, очень хлестко вышло. Вы меня похвалите. Богиня!

Елена прыснула.

— Похвалю, не беспокойтесь. — а про себя добавила: «Шваброй бы по загривку тебя похвалить». — А у меня ведь дело к вам, любезнейший Петр Петрович.

— Да? — изумился он. — И какое же дело? Все, что надо, стоит только приказать.

— Как Карины Львовны самочувствие? — полюбопытствовала Елена.

Интуитивно она опасалась вмешательства огненной Карины. Если кто и мог расстроить ее планы, так это она. В ней легко было нажить преданного врага.

— Между нами, Леночка, от Карины Львовны совсем не стало спасу, — пожаловался Широкорад, утишив голос, и причмокнул. — Бой-баба, с нею не сладишь.

— Давайте мы наше дело без Карины Львовны как-нибудь утрясем, — попросила Елена елейным тоном. — Лишь в вас я вижу настоящего союзника.

Размякшего, млеющего Широкорада не составило труда пустить на нужные рельсы.

Суббота. Манежная площадь.

К вечеру сюда стягивается народ. Парочки чинно вышагивают рука об руку или под локоток, кучкуется молодежь — потягивает пиво из банок и бутылок, сдувает пену, сплевывает окурки, громогласно хохмит и всласть матерится.

Все пространство с недавно отстроенным торговым комплексом усеяно людьми, на скамейках кое-где прикорнули бомжеватого вида субчики в помятых пиджаках, с испитыми лицами. Бабульки, позвякивая авоськами со стеклянной тарой, заглядывают по урнам в поисках бутылки насущной. Внушительные дяди в пиджаках фланируют неторопко, с сознанием собственной важности, и у каждого на руке, как неизменное приложение, длинноногая крашеная блондинка. Шумит фонтан, а еще площадь оглашают электронные мелодии — гимн страны, похоронный марш, вальс Мендельсона — это звонят сотовые. Девушки в штанах с вместительными карманами или в коротких юбчонках стреляют глазами, поедают мороженое, пьют пепси и курят длинные сигареты. Все как всегда в этот час в столице.

Елена пришла раньше положенного, надела солнцезащитные очки и принялась сканировать взглядом толпу, выискивая знакомых. Вот блеснул набриолиненной макушкой развязный Парочкин, в компании с каким-то смазливым юнцом, писатель Блеев с двумя бугаями за спиной, одного взгляда на которых достаточно, чтобы определить в них телохранов, — зачем писателю телохранители, скажите на милость? Одного ангела-хранителя ему мало? Мелькнули в людском водовороте смутно знакомые холеные физиономии двух дорогих представительниц второй древнейшей профессии. Тонконогая, как цапля, фотомодель прошагала мимо с задранным носом.

Притащилась первая съемочная группа, чертыхаясь от непомерной тяжести аппаратуры. По-видимому, служебную машину они были вынуждены оставить где-нибудь неподалеку, в одном из соседних дворов, забитых автомобилями. Пока устанавливали штатив, молоденькая корреспондентка в бейсболке вычислила персону грату за темными стеклами очков. Девушка живо сориентировалась, подскочила, взмолилась:

— Елена Алексеевна, пожалуйста, пару слов для ТВ-6.

— Все будет объявлено своим чередом, — покачала головой Елена, недовольная, что ее тщательное инкогнито так легко раскрылось.