Квартет

— Нет, очень рада, на суд общественности. В том лепете, который украсил вчерашнюю газету, нет ничего моего, кроме имени-фамилии. Впрочем, нет, сохранены некоторые обороты. Правда, выдранные из контекста. С мясом.

— А вот и мясо, кстати, — отметил Кирилл, и на стол перед ними поставили два дымящихся блюда. — Вы сказали, что какое-то время назад хотели бы отменить показ передачи. Теперь, значит, уже не хотите?

— Не хочу, — подтвердила Елена, насаживая на вилку самый аппетитный кусок.

— Почему? Что изменилось? — Кирилл слегка нагнулся к ней и замер, как хищник, выследивший добычу.

— Погода, — ответила Елена. — Очень вкусно, попробуйте.

Ей совсем не хотелось исповедоваться ему.

— Вы начали получать дивиденты. — откинулся на стуле Кирилл. — Интересно, какие?

Он был недоволен, что приходилось тащить из нее каждое слово клещами.

— Действительно, какие дивиденты?

— Например, в виде удовольствия от работы. — предположил Кирилл. — Или, может, дело хотя бы в нормальной заработной плате. Думаете, я не знаю, сколько получает учительница? Да вам любая копейка должна казаться деньгами.

— Не будем о деньгах, — звякнула вилкой Елена, ее задели слова Кирилла. — Разговор о деньгах запросто может испортить любой аппетит.

— Вы правы, — пробормотал Кирилл.

— Что же вы ничего не едите? — возмутилась она, как будто была хозяйкой дома, а он ее гостем. — Это очень вкусно.

— Да-да. — Кирилл рассеянно стал жевать.

Но не прошло и минуты, как заговорил снова.

— Лена, вы догадываетесь, конечно же, что я бы не стал предъявлять вам никаких претензий по поводу этой передачи. Но я ведь работаю не один. И Карине все это, вероятно, не понравится. То есть я уверен, что не понравится. Она поставит вам условие, чтобы вы работали только на «Астрал». Видите ли, лицо фирмы…

— Опять лицо.

— Похоже, вы не вполне понимаете. Это моя вина, я недостаточно уделил внимания этому вопросу. Вы подписали договор, и теперь обязаны его соблюдать. Не важно, ознакомились вы с ним или нет, там стоит ваша подпись.

— Вино я тоже нахожу отменным, — поведала Елена, отпив глоток.

— Приятное, — согласился Кирилл, заставляя себя вернуться к теме. — Так вот. Вы меня сбили, о чем я? Ну да, о договоре. Поймите, Лена, так никто не работает. Они не могут ставить вам условия. Некоторые правила нельзя обойти. Подумайте, какая у вас будет репутация в бизнесе. Это очень опасная игра, при всем моем уважении, вы не обладаете достаточными силами для нее.

Елена уплетала за обе щеки салат. Кирилл опустил глаза в свою тарелку.

— Ладно, в самом деле, что мы взялись говорить об этом. Хотите потанцевать?

— С удовольствием.

В этот день Елена лучилась избытком сил. Все-таки настала долгожданная весна. Каждую зиму ожидаешь ее прихода и каждую зиму все-таки до конца не верится, что снежные сугробы когда-нибудь растают.

— Насколько всерьез вы занимаетесь всем этим пиаром? — спросила Елена, чтобы что-нибудь спросить.

Ее руки лежали на его плечах.

— Вы уже второй раз спрашиваете меня об этом. Разве вы не понимаете, что предмет моего интереса вы и есть? — его дыхание щекотно скользнуло по щеке.

— Спасибо, — не сразу нашлась Елена. — Но что вы будете делать, когда поймете, как малы ваши шансы?

Кирилл засмеялся, слегка отпустил Елену, чтобы заглянуть в ее глаза.

— Вы хотели сказать, если пойму, ведь правда? Я же чувствую, что вы ко мне не равнодушны. Обещаю, что поцелую вас только тогда, когда вы сами меня об этом попросите.

— Самоуверенности вам не занимать.

— Это не самоуверенность, а всего лишь уверенность в самом себе. Когда ставишь конкретную цель, в действиях сразу больше отчетливости. Вам я бы советовал определить свои цели, тогда не будете бросаться из одной крайности в другую.

— Очень мило с вашей стороны. Но советы я принимаю по только четвергам, с десяти до двенадцати.

— Я учту.

Так они и вращались по залу, ведя беседу, исполненную сомнительного лиризма.

— Никто вам никогда не скажет, что правильно, а что нет. — распространялся он. — И решить, хотите вы чего-либо или нет, можете только вы сами. Если да, значит, пусть будет твердое «да», придерживайтесь его с настойчивостью. А то ведь многие мужчины скисают перед необходимостью идти дальше простого предложения руки и сердца. У вас на лице написано курсивом: «Я слушаю вас, но это меня ни к чему не обязывает». Угадал?

Елена засмеялась:

— Почти.

— Так вот, разумеется, не обязывает, и не берите в голову. Предоставьте все мне.

— Звучит заманчиво, — вырвалось у нее, но она постаралась исправиться. — Но, если помните, мы ищем не лучшего, а подобного.

— Мы ищем не только подобного, Елена, но и бесподобного тоже.

На столах сияли свернутые салфетки, хрустальные бокалы посверкивали в электрическом свете, элегантно одетые дамы, блестя глазами и камешками, переговаривались с импозантными мужчинами. А Елене вдруг припомнилась железнодорожная станция Большой Луг, затерянная в верховьях Ангары, где бабы со спокойными лицами поутру идут за водою к колодцу, горланят петухи, пылит шестичасовый автобус.