Улыбаюсь. Записка прилеплена на холодильник вторым слоем. Поверх моей любимой – с рисунком, на котором Леон изобразил жильца из пятой квартиры на огромной куче бананов. Мы до сих пор не знаем, откуда у него на парковке столько ящиков.
На секунду прислоняюсь лбом к дверце холодильника и касаюсь записок пальцами. Столько всего: шутки, секреты, истории, медленное сближение двух людей, жизнь которых менялась параллельно – или, ну не знаю, синхронно. В разное время, но в одном месте.
Беру ручку.
В ожидании ответа впервые жалею, что мы с Леоном не переписываемся в мессенджере, как нормальные люди. Сейчас дала бы что угодно за двойную синюю галочку о прочитанном сообщении. Когда прихожу домой, на холодильнике, ниже моей, аккуратно приклеена ответная бумажка:
И ниже, ручкой другого цвета:
Стою в кухне лицом к холодильнику и улыбаюсь до ушей.
Ответа жду два дня. Уже начинаю думать, что Леон струсил, но в конце концов он накарябал синими чернилами:
36. Леон
«Это свидание»? Свидание?!
И что меня черт дернул! Надо было написать «до встречи». «Это свидание»… Неправда. Наверное. Я не такой человек, который обычно говорит «это свидание», даже если и впрямь свидание.
Потираю глаза и переминаюсь с ноги на ногу. Стою под табло отправления поездов на вокзале «Виктория» вместе еще с сотней пассажиров. Только они следят за табло, а я – за выходом из подземки. Гадаю, узнает ли Тиффи меня в одежде. Кстати, об одежде: для сентября нереально тепло – зря надел джинсы.
На телефон скачана карта Брайтона.
Смотрю на часы. На платформу. Переминаюсь.
Наконец появляется. Пропустить ее невозможно. Канареечно-желтый жакет и обтягивающие брюки; оранжево-рыжие волосы подпрыгивают при ходьбе. Она выше большинства обтекающих ее прохожих и, вдобавок, в желтых босоножках на каблуке, которые прибавляют еще несколько сантиметров над остальными.
Кажется, совершенно не замечает взглядов, которые на нее бросают, и оттого – еще привлекательнее.
Улыбаюсь и машу рукой. Неловко стою и жду, пока она подойдет, а потом, с чудовищным опозданием, задаюсь вопросом, надо ли обняться. Мог бы обдумывать это последние десять минут. Тиффи уже передо мной, глядит в глаза, щеки раскраснелись от жары.
Слегка отступает; обниматься поздно.
Я: Привет.
И оба, одновременно:
Я: Кажется, еще не видел эти босоножки…
Слава богу, заговорили разом. Не стоит привлекать внимание к тому, что знаю почти всю ее обувь. Чего доброго испугается…
Идем бок о бок к платформе. То и дело поглядываю, никак не привыкну, что она такая высокая. Даже и не представлял.
Смотрит на меня краешком глаза, перехватывает мой взгляд и улыбается.
Тиффи изгибает бровь.
Тиффи: Большая?
Тиффи смеется.
Я, вздрогнув: Не напоминай. Прости, что…
А-а-а! Как закончить фразу? Ее щеки порозовели чуть больше. Или я выдумываю?