Квартира

Кровь ударила Артему в голову, он бездумно рванулся к бандиту, и… тут же увяз в бегущих по проходу вниз, потерявших разум от победы любимой команды фанатах. Одноухий на той стороне человеческого потока усмехнулся — издевательски, как победитель.

— Ты поплатишься, — вполголоса пообещал ему Артем.

И по тому, как снова усмехнулся бандит, было видно: он все прекрасно понял. А когда эта вакханалия кончилась, одноухого уже не было. Артем обыскал все вокруг и… признал поражение.

«Расспросить Жучкова?» — чуть успокоившись, подумал он.

Недружественный, скажем так, разговор вполне мог побудить Александра Дмитриевича расколоться.

«Или наоборот — наглухо закрыться…»

А еще такой разговор мог нежелательно ускорить события, а главное, Артем не поручился бы, что одноухий прямо сейчас не наблюдает за ним, — как совсем недавно за бандитом наблюдал сам Артем.

«И что теперь делать?»

Артему остро не хватало информации об этом, наиболее, пожалуй, опасном персонаже всей криминальной драмы.

«Может, с детдомовцами перетолковать?»

Судя по словам Кореша, у детдомовцев уличающая одноухого информация была. Если бы они дали показания, тот был бы мгновенно изолирован, а следствие по факту гибели отца адвоката наконец-то сдвинулось бы с мертвой точки.

«Зойка?»

Артем достал снова оказавшийся в кармане телефон и по памяти набрал некогда написанный Зойкой на его ладони номер.

— Алло? — ответил резкий женский голос.

— Гражданка Звездная?

— Ну? — промычала девушка.

— Вы — Зоя? — Артем вовсе не был уверен, что телефон точный.

— А чего надо-то?

— Мне нужна Зоя Звездная, — терпеливо произнес адвокат. — Она мне оставила телефон. Это вы — Зоя?

— А ты кто? — заинтересовалась трубка.

Если это и была Зоя Звездная, она его не помнила и по голосу опознать не могла.

— Я адвокат Артем Павлов.

— А-а-а-а…. Понятно. Ну, да. Это я. А что надо?

В трубке равнодушно зевнули, а Артем задумался. Выложить вот так вот, по телефону, что его интересуют обстоятельства убийства некоего Кошмарика, означало прекратить разговор в самом его начале.

— Вы же дали мне телефон… вот я и подумал…

Артем никак не мог выбрать правильную манеру беседы с этой девушкой, и Зойка это определенно почувствовала.

— Слушай, адвокат, а пригласи лучше девушку в ресторан, — неожиданно предложила она.

— Приглашаю! — мгновенно отреагировал Павлов.

— Когда? — оживилась девчонка.

Павлов глянул на Жучкова. Тот, грамотно выдержав паузу между уходом одноухого и своим, совершенно утратил интерес к матчу и сейчас пробирался по ряду мимо коленей орущих от восторга фанатов.

— Прям сейчас. Едем в «Бистро», на Саввинскую. Знаешь? Где тебя забрать?

— Знаю. Не надо забирать. Сама доберусь. Через полчаса буду. Чмоки!

Артем так и замер с трубкой возле уха. Пожалуй, он впервые пригласил симпатичную девушку в ресторан с одной-единственной целью: цинично использовать.

Феникс

Этим вечером Гор Михайлович — снова теоретически бессмертный Гор — достиг апогея астрально-энергетических опытов в глубине подмосковного леса, а если точнее, то в подлинной берлоге изгнанного за сутки до того бурого медведя. Отсюда он и набрал номер Жучкова.

— Але! Старик Розенбом, ты еще крепок? Где мой участок? Где башня моей мечты? Где землеотвод? Где руины старого мира? Что молчишь?

Даже отсюда он чувствовал эффект своего ураганного напора, ибо на другом конце связи сдавленно закряхтели:

— Э-э-э-э… Игорь Мих-х-хайлович… простите, сразу вас не признал… Эхе-хе-хе… я и так поторапливаюсь. Остались сущие пустяки. Все практически завершил.

— Ты не виляй! Сан Митрич, я тебя насквозь вижу! Ты же знаешь, что меня ни могила, ни мороз, ни кризис не берут. Воскресну, восстану, как феникс. Так что не юли! Завтра же освободи мне дом. Иначе снесу его на хрен вместе с твоими жильцами. Кто не спрячется — я не виноват! Понял? — на одном дыхании прорычал новый хозяин берлоги; ему нравилось играть роль повелителя подмосковного леса.

В трубке зашуршало, и человек откашлялся:

— Кхе-кхе! Игорь Михайлович, благодетель, не губите. Все сделаю! Поверьте старику. Завтра же все исполню. Я ж и сам заинтересован. Вы же помните… э-э-э… наш уговор?

— Какой уговор? — улыбнулся Поклонский; играть на нервах у Жучкова было приятно.

В трубке обиженно засопели.

— Игорь Михалыч! Вы что?! Не убивайте меня! Я, можно сказать, жизнь, душу положил на это! Я же… я… я так не могу…

Поклонский выждал минуту и, зевая, продолжил:

— Ну-ну. Не мельтеши, старичок. Все я помню. Не ссы! Не обижу. Я стариков, а тем более честных стариков, не обижаю. Получишь свои сребреники. Давай лучше поторопи своих жильцов. Пусть выселяются. Много там их еще?

— Нда-а. Собственно говоря, один, — выдавил Жучков.

После крупного разговора на хоккейном матче Жучков уже не принимал в расчет вдову архитектора, так как знал, что Захар уже этой ночью отселит ее в безымянную яму в такой же безымянной лесополосе. Однако сроки сдачи площадки Поклонскому все равно уже были сорваны, а потому Жучкову нужен был хоть кто-то, на кого можно свалить всю вину.

— О-о-один? Ты сказал, один?! А кто ж там у тебя такой несговорчивый? — заинтересовался Поклонский.