Квазар (СИ)

Нужно было выбираться отсюда и одеться. Я оглянулась. Это была просторная комната, уютно обставленная мебелью светло-коричневого цвета. Все убранство помещения было выполнено в оранжево-красных тонах с элементами охры, желтого и зеленого. Огромная стеклянная стена, открывающая вид на зимний лес, была оторочена темно-оранжевыми шторами, полукругом спадающими сверху вниз. На полках, прибитых к стене, стояли многочисленные статуэтки, свечи, мелкие домашние цветы. Небольшой шкаф из дерева имел уникальную вырезку на дверцах, покрашенных в рубиновый цвет. Так же украшены были и стулья, стоящие у большого стола возле окна. Стол был завален книгами, самыми обычными, такими, какие есть у нас на Земле. На полу располагался ковер цвета охры с ярко-желтыми крупными узорами.

— Не похоже, чтобы в этом интерьере не принимала участие женская рука, — подумала я. — И не моя ли «подруга» Сакала так близка с главой ордена?

Осмотревшись, я поняла, что в этой комнате не было абсолютно никакой моей одежды. Скорее всего, после вчерашнего инцидента она вся пришла в негодность. На стуле висели черные штаны и тонкая кофта с длинными рукавами, принадлежащие хозяину дома. Я решила нацепить хотя бы кофту, чтобы не сгореть от стыда из-за полуголого вида. Я аккуратно стала выдвигаться из-под руки Ан Ара, стараясь не разбудить его. Когда мне это удалось, я попробовала встать, превозмогая жуткую боль во всех местах. Прихрамывая, я поковыляла к стулу и забинтованными руками попробовала нацепить на себя кофту. На мое счастье она была на несколько размеров больше, поэтому легко поддалась. В момент, когда я продевала голову в вырез, вдруг раздался голос главы ордена времени:

— Штаны тоже попробуешь надеть?

Я в спешке спустила кофту вниз, прикрывая голое тело почти до коленей. Ан Ар лежал на спине, задрав руки за голову. Его выражение лица было спокойным, не тени обычного для него гнева, ярости или злости.

—Наверное, еще проснуться не успел, — подумала я, стараясь отвлечь себя от стыдливых мыслей о своем виде.

— Почему я проснулась полуголая с тобой в одной постели? — с претензией спросила я.

— Потому, что тебя надо было отогревать после обморожения, — сказал он так, словно это было обычным механическим действием, ничего не значащим для него.

— Полагаю, я должна поблагодарить тебя за мое спасение и отдельно за ночное отогревание, — сказала я без капли благодарности в голосе.

— За свое спасение благодари волка, не могу понять, почему он так благоволит тебе, что в тебе есть такого, чего нет в гурутийцах.

— Полагаю это искреннее чувство, — подколола его я, — вы тут все выглядите так, словно кол проглотили. Я люблю это животное, искренне, по-настоящему, поэтому и оно любит меня, — заключила я, понимая, что нога болит так сильно, что стоять становится тяжело. — Животные не способны на предательство, так, как некоторые гурутийцы, — продолжила я.

На этой фразе глаза Ан Ара почернели и челюсти сжались. Почему мне все время хотелось бросить ему какой-то вызов? Что за чувства поднимались внутри меня, когда я общалась с ним? Было ли это противоборство борьбой за свое будущее или за этим стояло нечто большее, то, что не было подвластно моему разуму?

— О каком предательстве ты говоришь? — процедил он, садясь в постели. Я старалась не смотреть на его голый торс, переводя свой взгляд с его лица на интерьер и обратно.

— Твоя соратница, а может и некто ближе, мне не известны ее мотивы, Сакала, вчера порекомендовала мне покататься на восточном склоне на санях. Этот склон имел резкий обрыв вниз, которого не было видно сверху. Полагаю, она надеялась, что с приятной прогулки я не вернусь.

Ан Ар скрипнул зубами и встал. Он был на голову выше меня, и мне захотелось сжаться в комок.

— Если ты говоришь правду, она будет наказана, — холодно сказал он.

— Что? — тут же взвинтилась я, — ты еще подвергаешь сомнению мои слова? Ты думаешь, что я сама нашла сани и выбрала место для катания?

— Я не привык оценивать ситуацию без проверки точных данных, — сказал он голосом, напоминающим компьютер.

— Бесчувственный, — бросила я, — ты замешан в этом не меньше этой гадюки, ты тут главный, значит, ты несешь за это ответственность. Почему ты сразу не убил меня, зачем было потворствовать такому жестокому обращению со мной? — вскричала я в злости и, пошатнувшись от прострела в ноге, я полетела вниз, однако его сильные руки тут же подхватили меня, и я взвыла от боли потому, что он случайно схватил меня за раненный бок.