Квинтэссенция безумия (СИ)

— Тебе это нужно, — она протягивает ему руку, охваченную беспорядочными всполохами. Камень и глаза стремительно обретают красный оттенок. Дик нервно сглатывает и слабо тянется в ее сторону. Тьма шевелится активнее, чувствуя его приближение — что-то близкое, такое узнаваемое и родное. — Дороже тебя у меня никого нет. Я не причиню вреда. Смелее.

Мысли о задании вытесняет желание вновь объединиться с темной силой, как она приятно пронзит всё тело. Рэйчел не обманывает, она не сделает ему больно, испытывая отнюдь не дружеские чувства. Он давно догадывался, но реальность жестока. А мечты их поистине уродливы.

Они попадают в пустую комнату, где любую мысль Рэйчел может обратить в реальность, и никто их за совершенные поступки не осудит. Никто не узнает, не увидит. В их мире стертых границ всё осуществимо.

— Мы одни, — голос пленительней, чем пение сирены. Рэйчел становится напротив растерянного парня. Он взглядом умоляет остановиться и отступает назад, боясь ощутить ее прикосновения. Пальцы дотягиваются до искаженного болью лица, мягко поглаживая бритую щеку. — Всё хорошо, открой глаза.

С первой их встречи Рэйчел подросла, всего на полголовы не достает. Прошло не так много времени, но она успела измениться. С каждым днем Грейсону всё труднее видеть в ней ребенка.

— Прошу тебя, Рэйчел.

Чем больше он сопротивляется, тем сильнее желание покориться этой силе.

— Я делаю только то, что ты хочешь, — она тянет его к себе за воротник футболки. — Не мучайся. Эти силы — часть меня. Теперь они всегда незримо будут с тобой. Мы едины. Пожалуйста…

Выдох.

Он впивается в развратно-пухлые губы поцелуем и рефлекторно обнимает Рэйчел за талию, не собираясь отпускать. Но ей мало. Не то. Слишком по-детски. Она позволяет силам управлять ею, до боли надавить Грейсону на скулы и вызвать протяжный стон. Язык проскальзывает в его рот.

Поцелованный тьмой.

Они связаны.

Навеки.