Квотербек, пошел к черту! (СИ)

Я хватаюсь за ткань футболки на спине Ченнинга и тяну, пытаясь стащить ее с мужчины. На мгновение он отрывается от моей груди и, потянув за ворот, снимает с себя футболку, откидывая ту в сторону.

Ченнинг не успевает вновь прикоснуться ко мне, я опускаю свои ладони на грудь мужчины, ощупывая его мышцы и скольжу вниз пальцами, изучая рельеф его тела.

— О боже. Я хотела это сделать еще вчера, — произношу я и ощущаю, как под моими пальцами напрягается его пресс. — Думаю, ты и сам это знаешь, но я произнесу это вслух: ты офигенный.

Ченнинг ухмыляется.

— Считай, сняла с языка, — произносит он, накрывая ладонью мою грудь, а большим пальцем проходясь по соску. — Как только ты вошла в квартиру, у меня было желание трахнуть тебя возле двери.

Я улыбаюсь и закусываю нижнюю губу.

— А сейчас давай познакомимся с твоим ковбоем, — говорю я и спускаюсь рукой ниже, оттягивая пояс брюк.

— С большим удовольствием я вас представлю друг другу.

Ченнинг расстегивает пуговицу, следом молнию, приспуская штаны и боксеры «Кельвин Кляйн».

О боже. Я вбираю больше воздуха в легкие и опускаю руку на твердый член Ченнинга и издаю стон удовольствия. Провожу пальчиками по стволу, ощущая, как он еще больше наливается кровью. Член кажется горячим, даже тяжелым. Я не удерживаюсь и пытаюсь обхватить его двумя пальцами, измеряя диаметр.

— Подойдет? — спрашивает он с нотками сарказма.

— А ты у нас большой мальчик, да, — игриво произношу я, поднимая взгляд к лицу Ченнинга. — Настоящий ковбой.

— Мы с моим большим мальчиком позаботимся о том, чтоб вам с сестричкой было хорошо, — отвечает он, и я сжимаю бедра от возбуждения. — А сейчас давай избавимся от оставшейся одежды. — Ченнинг, расстегнув мои кожаные штаны, приподнимает меня, стягивая с моих бедер одежду. Я сажусь обратно на стол, ощущая попой холодный пластик. От неприятного чувства по телу бегут мурашки. Разобравшись со штанами, Ченнинг принимается за мои трусики. Их снять не составляет и труда.

— О-о-о, да, — издает он гортанное рычание, и я не успеваю отреагировать, как Ченнинг опускается и проходится своим языком по моему клитору, и скользит им вверх, точно слизывает с меня взбитые сливки, оставляя от языка влажный след на лобке. — Я знал, что ты здесь полностью гладкая, — произносит он, вновь скользя языком.

Я не сдерживаюсь и стону, запрокинув голову назад, а ноги пытаюсь свести вместе.

— Что-то не так? — Напрягается Ченнинг, выпрямляясь и смотря мне в глаза.

Я открываю рот, но ни слова не вылетает.

— Ты не любишь оральные ласки? Поэтому у тебя табу на минет в первое свидание?

Никогда не думала, что меня — Харлин Квин Олдридж — можно чем-то смутить, с моей-то жизнью и родителями. Да так, что я буду смотреть на парня округлившимися глазами, будто мультяшный герой с гипертрофированными частями тела. Наверное, Гомер Симпсон сейчас бы позавидовал способности моих глаз.

Вместо ответа я мотаю головой. Я уверена, мне бы точно понравились оральные ласки, поскольку простое прикосновение языка Ченнинга ко мне там, вызвало стаю мурашек и возбудило так, что соски и клитор покалывало от возбуждения.

— А-а-а, — протягивает он, будто понимает всю истину моего молчания. — Тебя здесь никто не касался языком и губами, — произносит Ченнинг, накрывая мои складочки ладонью.

Я думала хуже быть не может, но я ошиблась. Мое лицо и грудь заливает алым от смущения.

— Харли, тебя можно чем-то смутить? — игриво поизносит он и наклоняется к моему лицу, прикусывая нижнюю губу, чуть оттягивая ее. — Сейчас я очень хочу тебя трахнуть, но в следующий раз ты будешь выкрикивать мое имя, когда мое лицо будет между твоих ног.

И я все еще думала, что хуже не может быть? Так вот — может! Я заливаюсь еще большей краской и не сдерживаю стон, больше похожий на сдавленный писк в момент, когда комара прихлопнули между двух ладоней.

— О да, детка, — шепчет мне в губы Ченнинг и накрывает их своими, целуя, вторгаясь в мой рот языком, а пальцем погружается в мое лоно, и я снова стону и выгибаюсь от удовольствия. — И ты потрясающе влажная, — говорит он, двигаясь во мне пальцем, следом погружая в меня второй. — Не знаю, какие у тебя до меня были недоноски, раз они не ласкали тебя здесь, но точно подозреваю, ни один из них не мог тебя хорошенько трахнуть.

— О боже, Ченнинг, — выкрикиваю я, когда мужчина надавливает на клитор и начинает его интенсивно массировать. Я прижимаюсь грудью к мужчине и обхватываю его за плечи.

— Да, крошка Квини, — произносит он, двигая во мне пальцами круговыми движениями. — И я рад, что ни одному из тех кретинов не достался мой десерт. Так что им спасибо за их глупость.

— Ты всегда так много говоришь? — спрашиваю я сквозь тяжелое дыхание.

Ченнинг усмехается и завладевает моим ртом своими губами, жадно целуя меня. Я слышу, как шуршит ткань его джинсов. Насладившись моими губами, мужчина чуть отстраняется, снимая свои боксеры.

— Все хорошо? — Ченнинг приближается ко мне, и его твердый член упирается мне между ног.