Квотербек

Уложив меня набок и согнув мои ноги в коленях, он вошел в меня, но теперь двигался размеренно, глядя в глаза. У меня на языке танцевали три главных слова, которые рвались наружу. Я столько чувств и эмоций читала в глазах Мэтта, что, казалось, он проживал то же самое. Но я бы никогда не сказала это первой. Предпочитала оставить первый шаг мужчине. Именно поэтому лежала с закрытым ртом, хоть мне и хотелось говорить. Много… бесконечно… О его красоте, о том, какой он замечательный, как мне с ним хорошо. Но, когда меня настиг третий оргазм, все, что я смогла из себя выдавить, – только его имя сдавленным хрипом.

Сразу вслед за мной Мэтт взлетел на вершину удовольствия и упал на кровать у меня за спиной. Пару секунд спустя он прижался ко мне грудью и бедрами, крепко меня обнимая. Наши грохочущие сердца резонировали, отдаваясь эхом в грудных клетках друг друга. Мэтт собирал губами капельки пота с моего плеча, пока мы оба приходили в себя.

– Я опять хочу есть, – пробубнил он напротив моей кожи, а я засмеялась.

– Вернемся к фудтракам?

– Нет, закажем в номер. Больше сегодня я тебя отсюда не выпущу. Хочу в своем номере голую, голодную и жадную.

– Голодную? Даже не покормишь? – я притворно надулась.

– Едой покормлю. И еще кое-чем, – он аккуратно прикусил мое плечо, заставив вздрогнуть. – Но сначала еда.

После очередного раунда секса мы, завернувшись в простыни, вышли на балкон, и Мэтт открыл нам по бутылке пива. При заказе было решено отдать предпочтение пицце, пиву и музыкальному фестивалю на балконе. Тот как раз набирал обороты, и нам было прекрасно слышно все, что происходило на сцене. Музыканты находились далеко от нас, так что мы их не видели, но могли наблюдать за толпой, снующей по парку.

Поставив ноги на балюстраду, я сделала несколько жадных глотков пива, пока Мэтт разделял кусочки пиццы и раскладывал их по тарелкам. Передав одну из них мне, он приступил к своей порции.

– Как подготовка к сезону?

– Ты имеешь в виду как отдых? – спросил он. Я кивнула. – Нормально. Завтра встреча командой, и понемногу начнем готовиться к первой игре.

– Волнуешься? – Он неопределенно дернул плечом, но я успела заметить тревогу во взгляде, который он быстро отвел. – Все волнуются, это нормально. Одно дело классно играть на тренировках, где из судей только тренеры. И совсем другое – под взглядами миллионов людей, когда ты знаешь, что один промах может стоить целого сезона.

– Я уже столько раз проходил через это.

– Но это первый сезон, когда вы будете играть в высшей лиге. Первый эшелон, Мэтт. Суперкубок. Это огромная ответственность.

– Да, – задумчиво пробормотал он, глядя на парк.

– Эй, – позвала я, чтобы столкнуться с его встревоженным взглядом. – Я не нагнетаю, просто хотела, чтобы ты знал, что я поддерживаю тебя. И понимаю. – Он снова молча кивнул. – У тебя все обязательно получится. В конце концов, ты ведь делал это столько раз, – я попыталась улыбкой разрядить обстановку.

– Я тебе подарок привез, – спохватился он и вернулся в номер, а, когда вышел на балкон, протянул мне небольшую коробочку.

Отбросив недоеденный кусочек на тарелку, я облизнула пальцы, вытерла их бумажной салфеткой и взяла подарок.

– Спасибо. – развязала ленту и достала золотую подвеску в виде футбольного мяча с выложенным зелеными камнями номером один. Подняла взгляд на Мэтта и расплылась в такой улыбке, что, по ощущениям, мои щеки были в секунде от того, чтобы лопнуть. – Она потрясающая.

– Ты ведь теперь девушка футболиста, надо соответствовать.

– Я и соответствую, – самодовольно улыбнулась я. – Купила себе джерси с твоим номером.

– И с фамилией?

– Без, – стушевалась я. По моему мнению, джерси с фамилией может носить только жена. Я пока еще была очень далека от этого статуса.

– Я подарю тебе настоящую.

– Прямо такую, как у тебя?

– Свою, Бэмби.

– А как же ты?..

– Закажу новую. Ешь.

Я подскочила на ноги и, как могла быстро, путаясь в простыне, оббежала стол и приземлилась на колени Мэтта. Обняла его и шумно, чмокая, поцеловала.

– Спасибо еще раз. Подвеска просто великолепна. Осталось только раскопать в вещах свою цепочку и повесить мяч рядом со счастливым клевером.

– У тебя с ним связаны какие-то особые воспоминания? – спросил Мэтт, когда я встала и вернулась на свое место.

– Папа подарил, когда я ехала в Майями.

– Помогло?

– Думаю, да, – я посмотрела на него со значением. Потому что в Майями я ехала не ради карьеры, а ради Мэтта. Но вряд ли рассказывать ему такое – это хорошая идея. Я все еще помнила его слова о фанатках, которые он обронил в лагере.

– Папа поддерживает тебя, – констатировал Мэтт.

– Он бывает иногда той еще занозой сам знаешь где, но в целом он у меня классный. А твой?

– Поддерживает, – коротко кивнул Мэтт, не вдаваясь в подробности.

– А мама? Братья-сестры?

– Братья. Да, все поддерживают. Смотрят матчи.

– Приходят за тебя болеть?

– Иногда.

– Что, не каждый матч?

– На некоторые домашние. Они не всегда могут.