Кыся

- Пять штук на дороге не валяются. А если потом еще с каждого рейса так же... Как говорит мой Кыся - чего мне хвост задирать и зубы скалить? - ухмыльнулся Водила.

- Ах, у тебя еще и Кот говорящий?! Ну, ты грандиозный мужик!

Алик был удивительно артистичен! Он все время во что-то играл. В "милую мальчишескую беспечность" и "хорошее настроение" с дорожной полицией, в "восхищение" моим Водилой, в "простоту" и "рубаху-парня", в "располагающую открытость". Играл широко, легко, без пережима, целиком отдаваясь только что сочиненному образу.

Однако, с Лысым он был строг и неумолим. Но это тоже была своего рода игра - этакий маленький спектакль в расчете на трусливого и неумного зрителя.

Иногда он терял над собой контроль - всего лишь на секунду, и глаза его становились жесткими, слишком явно оценивающими каждое чужое движение, каждое слово, каждую интонацию. И я видел, что выстрелить он был готов в любое мгновение.

Ах, если бы он мог сам перегрузить эту дурацкую "фанерную" пачку с кокаином в сто семьдесят кило весом в свою "Тойоту"! Он бы просто не медля, по выражению Бармена, "отправил бы гулять по небу" и Лысого, и моего Водилу. В таком деле - лишние люди никому не нужны. Это мне еще по дороге Водила объяснил.

Я мотался по крыше кабины и по верху фургона, стараясь все время находиться над Аликом и его страшненьким пистолетом. Волей-неволей я пытался настроится на ЕГО волну, чтобы попробовать хоть как-то предупредить грядущие события. Мысленно я призывал на помощь все наше Кошачье-Котовое НЕОБЪЯСНИМОЕ - то, что дает нам возможность непонятным образом ПРИДВИДЕТЬ СЛУЧАЙ...

В чистом виде я этого так и не смог сделать - он был слишком сильной личностью для меня! Но внезапно я понял, что зато установил с Аликом какой-то странный, необычный, Односторонний Контакт. По принципу - я тебя вижу, а ты меня - нет. То есть, я для него оставался закрыт, а он для меня - будто голенький...

Я увидел, что он страшно нервничает! Не потому, что, как только кокаин будет перегружен в его машину, ему придется отправить на тот свет двух человек. Это дело привычное. Это, в конце концов, его профессия. А вот то, что обычная, паршивенькая дорожная полиция совершенно случайно заехала в эту идиотскую "Зону отдыха" и внесла в свой компьютер данные документов моего Водилы, Лысого, а вместе с ними и Алика, - вот это может грозить осложнениями. Естественно, после того, как найдут трупы этих русских.

Кстати, по пять тысяч долларов на трупах нужно будет оставить. Такие деньги - не стоят пачкотни. Как обычно, полиция отнесет это к разряду "внутренние разборки русской мафии". А деньги (если они, конечно, долежат у покойников до приезда полиции!) будут лишним подтверждением этой славной версии. Теперь такое стало в Германии столь привычным, что перестало быть сенсацией. Ну, мюнхенский "Абендцайтунг" напечатет фотографии застреленных и выдаст крупный бездарный заголовок: "Кремль протягивает щупальцы к Баварии!". Русскоязычная берлинская газетка "Европа-Центр" опубликует небольшую заметочку, подчеркнув, что у них в Берлине еще не то бывает!.. Наверняка, откликнется многостраничный и тоже русский Лос-Анджелесский альманах "Панорама" - у них здесь есть свой корреспондент. И все!..

На следующий день уже все об этом забудут, потому что в мире есть вещи поглобальнее - Босния, Чечня, землетрясения, наводнения, извержения вулканов, неонацизм и скандальные разводы принца Чарльза с принцессой Дианой или манекенщицы Клаудии Шифферс с фокусником Давидом Копперфильдом.

Алик же завтра утром сдаст товар кому надо, получит гонорар за доставку и устранение двух свидетелей, заберет свою маму и укатит с ней в Италию, в Лидо-ди-Езоло, где на пятнадцати километрах пляжной косы умудрилось расположиться пятьсот отелей любого калибра! Поди-ка, найди там Алика. Тем более, что они с мамой покатят туда совсем не с теми документами, которые зарегистрировал компьютер дорожной полиции. И уж, конечно, не на этой машине...

* * *

Он покажет маме Венецию - туда всего полчаса езды по хорошей дороге, покатает маму на гондоле по всем вонючим веницианским каналам, и гондольеры в одесских соломенных канотье с яркими лентами на тульях будут говорить маме - "синьора" и вежливо помогать ей сесть в гондолу и выйти из нее. Алик повезет маму на три знаменитых островка в Венецианском заливе - Бурано, Мурано и Торчелло. И вместе с нею будет восхищаться виртуозностью потрясающих стеклодувов, шататься по узеньким островным улочкам шириною всего в два-два с половиною метра...

Неделю тому назад на Мурано, именно на такой улочке, Алик застрелил какого-то иркутского не то градоправителя, не то банкира... Кто? Что?.. Этим Алик никогда не интересуется. Он получает заказ, аванс, один час летит из Мюнхена в Венецию, полчаса на катере до Мурано, еще полчаса на острове, а затем обратно.

Утром после завтрака с мамой вылетел, к обеду уже вернулся домой. Мама очень не любит, когда Алик опаздывает к обеду.

А двадцать пять тысяч долларов - "на дороге не валяются", как сказал этот здоровый русский шоферюга из Питера.