Кызым-Кызым

Диана села за столик (уже забронирован) и первым делом сделала фото, наложила фильтр и выложила в сеть, обязательно обозначив свое месторасположение: подружки увидят, что фото сделано в дорогом ресторане и снова начнут завистливо прыскать ядом. Да и внимание других ухажеров можно привлечь – мужчины давно выбирают себе дам по геотегу. Здесь так принято знакомиться: отмечать какой-нибудь дорогой кабак, хоть даже сидишь и красишь ногти разведенным лаком дома. Такой индикатор готовности к особенным отношениям.

Мой город живет примерно по такому же принципу – сначала довольствуется малым, но затем привыкает к хорошей жизни и готов на все, чтобы сохранить достаток».

Я нажал на сохранение и закрыл ноутбук. Удивительно, как некоторые люди любят кормить себя воспоминаниями. А еще надеяться до последнего.

Вот и я тогда, два года назад, не успокоился и продолжил работать в сфере развлечений, променяв ресторан на клуб. Устроился на такую же должность. И в первую свою смену понял, что совершил ошибку. Все, что скрывалось в ресторане, в клубе не только процветало, но и приветствовалось. Нет, дело не в приват-кабинетах или товарищах, любящих близко рассматривать свое отражение на стеклянных столиках (я думал, что мода на шмыгалово закончилась 10 лет назад, но, похоже она все это время шла из Москвы сюда).

Помню, что один из кабинетов регулярно арендовал господин, приводивший с собой толпу – люди почти всегда были разные. Потом я узнал, что этот псих снимал девчонок, приглашал своих бизнес-партнеров и предлагал всем сыграть в игру. Каждому мужчине давалась возможность отыметь любую понравившуюся девочку, но без презерватива. При этом у одной из проституток, по словам психа, была какая-то инфекция, но у кого именно он, якобы, не знал. Однако, его пьяных дружков (поиграть в игру предлагалось только когда все были в подпитии или упороты) это не останавливало; псих предлагал им подумать, кто из девчонок, как он говорил, вичевая, после подходил к каждой, смотрел в глаза, а в итоге показывал пальцем на одну из них и засасывал ее в губы. Это удивительным образом служило командой к действию для остальных. Потом псих доставал какие-то картонные полоски и заставлял писать мужиков в рюмки – чтобы пройти экспресс-тест на инфекции. Конечно, никакого экспресс-теста не существовало, но мужички почему-то на это велись. Псих же утверждал: раз полоски ни у кого не чернели, то все были здоровы, и он угадал с вичевой.

Как рассказали мне тогдашние мои коллеги, псих нанимал проституток у своих знакомых, гарантировавших, что девочки чистые. О том, что бизнес-партнеры, которых он таким образом пытался крепче привязать к себе, могут быть носителями инфекций, псих не думал. Уже после увольнения я узнал, что этот кретин заразился ВИЧ во время одной из оргий в кабинете.

Последней каплей для меня стал концерт одной известной рэп-группы, которую я привез в клуб. Единственное, что я запомнил из того вечера, так это как девушке на танцполе стало плохо и охранники выносили ее на улицу, как лестницу – держа за четыре конечности, раздвинув ноги (она еще и в юбке была, идиоты!). Вышли, положили девочку на асфальт и зашли обратно. Я тогда дико напился и решил завязывать с местными богемными вечеринками.

Среда и четверг

I

Я был в редакции, когда Олеженька сообщил о задании на завтра. Если он говорит с тобой, то не смотрит в глаза. Его взгляд не скользнет в твою сторону, даже если сделать ради него великое открытие. Например, сказать, что он мудак и вообще не смыслит в журналистике… Так вот, Олеженька сообщил на всю редакцию, что завтра в 7.50 мне и нашему фотографу нужно быть у какого-то разваливающегося дома. Приставы выселяют оттуда последнюю семью, которая не хочет переезжать в новый дом. А я, соответственно, должен в красках описать переселение из аварийного жилья в гетто за городом. Из опасного, с двухсотлетней историей, теперь населенного бомжами, но в центре города. В социально неблагополучный район, где кроме семнадцатиэтажек только один магазин и офис микрозаймов. Где скоро появятся новые подростковые группировки.

– Ну так уж не пиши, – это любимая фраза Олеженьки. – Напиши, что ведется планомерная работа. Что проблемы людей не остаются без внимания. У нас эксклюзивный репортаж, с текстом можно не торопиться, но лучше отпишись завтра же.