л

Я проворно достал блокнот и набросал рисунок пули Майера, в охотничьем просторечьи турбинки: с наклоненнными наискосок в одну сторону ребрами как снаружи так и во внутреннем полом канале: - А толщина вот такая, - я выудил из сумки круглую пулю от пистолета.

Пока мы отдышались и оправили одежду индеец протянул мне готовую деревянную пулю, выполненную необычайно точно. А гипс у меня есть на корабле. Теперь смастерить пулелейку пара пустяков, до сего времени дело тормозило отсутствие под руками хорошей глины дабы вылепить модель. Но всё что ни делается - всё к лучшему.

Матросы, дожидающиеся окончания моих экзерсиций у шлюпки, от скуки убивали время игрой в ножички. Складные ножи вошли в моду и наши моряки друг перед дружкой понакупили их у англичан и американцев. Когда мы с Фернандо приблизились, матросы встали отряхиваясь.

- Что, Ваша Светлость, назад? - мотнул головой старший в сторону шлюпки.

- В ножички режетесь?

- Ну да.

- Ну-ка, протянул я руку.

Получив ещё не сложенный но уже очищенный от набившейся меж лезвием и рукояткой земли складник , Я подбросил его несколько раз, покрутил ловя баланс, взял за рукоятку, за лезвие и присев на корточки у того места, где они играли, положил на ладонь лезвием вперёд, подбросил вспоминая свою детскую пору, ножик перевернулся в воздухе и воткнулсячуть наискось.

Матросы уважительно закивали.

Я, положив на тыльную сторону ладони рукояткой вперёд, подбросил - нож снова воткнулся. Взял за Лезвие и сидя на корточках кинул его - опять получилось. Тело потихоньку вспоминала полузабытый навык. Это как на велосипеде после зимы: сначала руль дрожит, но через несколько десятков метров навык восстанавливается. Про себя подумал: "Ну да, квалификацию не пропьёшь". Напоследок схулиганил: приложил лезвие ко лбу рукояткой вниз и резко бросил - почти получилось, но к сожалению нож немножко не - докрутился, воткнулся самым кончиком почти лег на землю.

- Ого! глаза матросов загорелись азартом, - Мы такого не знали, Ваша Светлость.

- Так в разных местностях свои ухватки. Я вот некоторые ваши впервые вижу, - улыбнулся я вытирая нож пучком травы и, сложив возвратил матросу похвалив: - Знатный клинок, - тот выпятил грудь. - Ну что, по машинам!

- По каким машинам? - матросы переглянулись.

- Да так. Не обращайте внимания, в смысле: пошли.

На судне я, растирая онемевшие от гребли руки и затекшую спину, первым делом нырнул в трюм проинспектировать установку паровой машины - доверяй, но проверяй. Перепачканные Ерёма со-товарищи пыхтели, таскали, стучали.

Увидев меня, Ерема растянул рот в улыбке, кивнул на полуустановленный агрегат, крикнул, перекрывая шум: - Ваша Светлость, а когда будем ставить такую на "Авось"?

- Эээк ты разогнался, голубчик, - засмеялся я. - Не спеши. Ты ещё Эту до ума доведи: форсунку нефтяную доделай так, чтобы коптило поменьше, получше сгорало бы топливо, поменьше бы расходовать нефть. Пар чтобы получше использовался, поменьше выбрасывался. А то так на неё ни нефти, ни воды не напасешься. Сейчас-то, в моём понимании, паровая машина не главный двигатель "Юноны", главными останутся паруса. А паровая машина - так, подработать где паруса беспомощны: вот когда на рейд выводить начнём, её запустим. Так что надо доводить до ума наше с тобой детище, - Я кивнул на паровик и похлопал парня по плечу.

Лицо собеседника потускнело и, дабы подсластить "пилюлю" я пояснил: - Недостаточно же тех нескольких дней, что мы провели на "Марии", согласись.

Парень нехотя кивнул.

Из кормового трюма я заскочил с проверкой в кают-компанию, это единственное просторное помещение, где получалось разместиться на занятия. Сейчас здесь собрались будущие радисты: с "Марии", с "Авось", с "Юноны" и убывающий на форт "Росс". Анисим на зуммере проверял знание телеграфной азбуки. Больших скоростей им пока не надо, лишь бы записывали по два-три знака сокращений, которые я вспомнил из армейских. Сами телеграфные знаки помогали усвоить так называемые "напевы", в мое время "отскакивающие от зубов" любого радиста.

ППри моем появлении парни вскочили было, никак к такому не привыкну, махнул: мол "занимайтесь", и русоголовый "ученик" с "Марии", водя неровно обрезаным ногтем по памятке, списанной Фернандо и переведенной с той, что я приготовил для Кончиты, бубнил по-слогам: - Га-га-рин..., - А что это, Вашсветлость, - поднял он на меня любопытные глаза.

- А? - не нашелся что сразу ответить я, - Ну это, понимаешь, - принялся выкручиваться, - птица такая на севере есть, гагара. Так вот еёйная стало быть. А вообще это просто слова чтоб облегчить заучивание. Смотри, на букву "Г" как раз начинается и легче же, чем точки да тире подсчитывать?

- Легче, легче! - загомонили все разом.

"Памяткиу всех, матросы худо-бедно читать умеют", - отметил я про себя с облегчением.