L

— Я рада за тебя, скучай сколько влезет. А еще выпей кокосового молока, держи. — Гуаньинь руками худенькой — в чем только душа держится — китаянки в огромной острокупольной шляпе протягивает мне целый кокос с небольшим срубом на верхушке. Из отверстия торчит соломинка. Цивилизация!

— Почему я такая глупая, Гуаньинь? Почему мне так сложно думать о возвращении к ней?

— Может быть, ты, просто, не хочешь этого?

— Я ее люблю.

— Скажи, а что тебе мешает любить ее, валяясь здесь, в гамаке? Ты любишь ее меньше?

— Нет, конечно. Ты смеешься надо мной, богиня. Но мне же, все равно, придется возвращаться обратно. И передо мной встанет выбор: быть с ней, или быть без нее.

— А себя ты любишь?

— Не очень-то.

— А почему? Тебе не нравится твое тело? Посмотри, какое оно молодое, красивое, как оно служит тебе. Или тебе не нравится твой ум? Или твоя душа?

— Наверное, все-таки, ум.

— Так откажись от него. Сделай его слугой, а сердце — царем. Когда ты в последний раз говорила со своим сердцем?

— Мне кажется, я все время говорю с ним. Вот, когда я жила вместе с Женькой, я просто чувствовала, что хочу уйти. Мне было душно рядом с ней. Несвободно.

— Не понимаю. Душно? — Гуаньинь задумалась, глядя в небо. — А сейчас? Когда ты одна? Может быть, ты думаешь, что для свободы ты должна все время быть одинокой?

— Иногда я так и думаю. Я не права? Знаешь, богиня, так непросто жить с кем-то рядом. Думать о чувствах другого человека, подстраиваться под чужие правила, отчитываться за свои поступки.

— Значит, тебе проще одной, да?

— Проще. Хотя, иногда и нет. Когда я одинока, то хочу любить, хочу близости, хочу рассказывать кому-то о своей жизни и узнавать что-то новое, будучи свидетелем чьей-то судьбы. А судьба есть, Гуаньинь?

— Есть.

— А как узнать ее?

— Судьбу не нужно знать, девочка. Все, что ты должна сделать, это проснуться. Знаешь, почему ты спишь?

— Почему, богиня?

— Ты боишься боли. Спящий человек не чувствует боль. Не чувствует обиду и разочарование, ничто не проникает в его сердце достаточно глубоко. Но он не способен также и ощутить счастье. Это — две стороны жизни. По-другому не бывает. Тебе не может быть только плохо или только хорошо. Одно сменяет другое. Человеческая жизнь диалектична. Поэтому, если ты просыпаешься, ты начинаешь чувствовать. И радость, и боль. И то и другое становится более сильным, чем у спящих вокруг тебя. Раны становятся глубже, горечь острее, но и счастье становится тотальным.

— А как мне проснуться, богиня? Я все время хочу это сделать.

— Начни жить с этого момента так, как будто ты ничего не знаешь. Как будто тебя никто ничему не учил. И ты проснешься. Переставай знать что-либо. Никто не заставляет тебя подчиняться чужим правилам, никто не хочет изменить тебя. Если ты проснешься, никто не сможет запутать тебя вновь. Пусть твоя энергия течет, пусть ты никогда не будешь знать, что ждет тебя завтра. Твоя проблема не в том, что ты не целостна, или недостаточно сильна. Ты просто разучилась течь. Делай только то, чем наслаждаешься.

— Но это так сложно, Гуаньинь, вокруг меня столько всего, я же не могу все время делать только то, что хочу. Есть еще и обязательства. Деньги. Люди.

— Ты попробуй. Ты просто попробуй. Теки. Позволь случаться тому, что окружает тебя. Позволь приближаться к себе миру. Тебе кажется, что ты рискуешь, а на самом деле, ты просто боишься жить. Ты неправильно научила себя. Ты очень хорошо умеешь говорить "нет". Себе и тому, что хочет случиться с тобой. Скажи "да". И наслаждайся. Ты идешь по линии большего: "больше, больше, больше". Эта идея неосуществима. Попробуй — другую линию: "меньше".

— Я не очень понимаю тебя, Гуаньинь.

— Не беспокойся. Просто начни говорить "да". И всегда делать только то, что приносит тебе радость. Остальное придет само.

— А любовь?

— Любовь, человеческая любовь, не настолько ценна как свобода. Поэтому человек хочет быть любимым, но он не хочет быть заключенным в тюрьму. Ты пытаешься владеть кем-то, тобой пытаются владеть. И вы начинаете отдаляться, потому что не хотите сидеть в тюрьме. Чем меньше ты владеешь, тем ближе ты чувствуешь себя к другому. Если ты совсем не владеешь, если только свобода течет между влюбленными, это — великая любовь.

— Но как мне объяснить это Женьке, богиня? Ведь, если одна из нас хочет владеть, то…

— Поэтому ты бежишь из тюрьмы. Но ты не можешь бежать вечно. Любовь — это ценный опыт. Расскажи ей об этом. И позволь случиться тому, что будет дальше.

— А если я думаю, что знаю, что будет дальше, Гуаньинь? Я не хочу возвращаться в тюрьму, обратно.

— Если ты не хочешь, то не вернешься. Наслаждайся. Делай только то, что хочешь. Тебе просто нужно проснуться, открыть глаза маленьким ребенком, который не знает об этом мире ровным счетом ничего. Для ребенка нет тюрьмы. Просыпайся!

Когда я проснулась, то сказала ей спасибо. Мне показалось, что Гуаньинь меня услышала со своей ставосьмиметровой высоты.

* * *