La Dolce Vita

По прилёту я на удивление быстро нашёл машину напрокат, не стал задерживаться в маленькой, но очень гордой столице, судя по виду первых встреченных мной в аэропорту её представителей в образе таможенника, полицейского и двух таксистов, и отправился в тот маленький прибрежный городишко. Так же быстро я нашёл там отель, располагавшийся на самом берегу океана и переночевал в нем. Следующим утром, хорошо выспавшись, я завтракал в открытом кафе при отеле с видом на море. И городишко, и кафе и, тем более завтрак, были совершенно обычные. Застойная интоксикация домоседства уже практически полностью прошла, последние молекулы её неумолимо выветривало утренним морским бризом, и в крови нарастал поток разных хороших гормонов, знакомое освежающее действие которых я отчетливо ощущал каждой клеточкой своего тела. Поэтому я уже абсолютно никуда не торопился и начал утро с чашки черного кофе, который я смаковал, потягивая маленькими глотками и постепенно просыпаясь, любуясь морем и нащупывая местный размеренный ритм жизни. Начало дня мне понравилось и я намеревался далее продолжить яичницей с тостами и листьями салата, сбрызнутыми соком лимона, чтобы затем не спеша составить дальнейший план перемещений по этой далекой жаркой стране. Попивая кофе, я начал приглядываться к паре белокожых и молодых, по сравнению со мной, людей лет тридцати пяти. Я заметил их с самого начала и удивился, встретив европейцев в этом тропическом захолустье. Они сидели, обнявшись, за крайним столиком и смотрели на море. Когда я вошёл в кафе, они обернулись вполоборота, уделили оценке меня три секунды и продолжили своё занятие. Он периодически потягивал кофе, она потихоньку откусывала яблоко. Их столик располагался сбоку и немного впереди от меня, так, что я мог видеть только их профили. Но даже с такого ракурса я заметил то, что меня удивило. Должен совершенно искренне признаться, что редко видел столь безмятежные выражения лиц. Более того, безмятежность была во всем – в их расслабленной позе, в неспешном ритме их завтрака, безмолвности их созерцания и чем-то неуловимым отличалась от расслабленности обычных туристов. В их глазах не было ни показной усталости от пресыщенности уже повидавших всё путешественников, ни ленивой неги серфингистов со стажем, за которой скрывалось нетерпеливое ожидание ветра или волн. Неистребимый интерес к странным вещам велел мне непременно познакомься с ними и раскрыть тайну их безмятежности, тем более что утро было свободным и у меня не было никаких планов на него. Но я не торопился. Я приступил к яичнице, съел её, не торопясь, наслаждаясь каждым кусочком, прекрасным утром и изредка поглядывая на молодую пару, потом попросил себе ещё кофе и только после этого решил подойти к ним. Я взял свою чашку и направился к их столику. Пара отвлеклась от моря и посмотрела на меня, одарив лёгкой искренней улыбкой. Я приветствовал их и спросил разрешения присесть. Мужчина и женщина немного удивленно, но быстро предложили мне место напротив. При этом в их взглядах появилось любопытство и они некоторое время изучали меня. Я решил обойтись без лишних вступлений о хорошей погоде, качестве кофе и матрасов в этом отеле, сразу представился, сообщил о своих планах в этом месте, а также откровенно признался мужчине и женщине, что они мне понравились и я хотел бы, сугубо как писатель, узнать, что делает столь симпатичная пара в этой дыре. Мужчина и женщина продолжали меня исследовать все это время и в конце на мою просьбу рассказать о себе с улыбкой переглянулись, как будто быстро обменявшись мыслями. Мужчина улыбнулся чуть шире, женщина в ответ пожала плечами и тоже улыбнулась. Мужчина переспросил моё имя и сказал:

– Да, да, мы читали что-то Ваше. Историю собаки и ещё рассказ про легионера. Помнишь, Марта? Было интересно. У Вас красивый слог и Вы умеете работать с сюжетом.

Я скромно поблагодарил и спросил, не имеют ли они какое-то отношение к литературе.

– Имеем. Вернее, имели, – улыбнулся мужчина и посмотрел на спутницу. – О чём Вы собираетесь писать на этот раз в этой дыре? – спросил он, посмотрев на меня чуть пристальнее и предложил хлеб. Я почувствовал в его тоне и изучающем взгляде тень иронии.

– Хочу немного поизучать обычаи одного местного племени. Может быть, выйдет что-нибудь из этого. А вообще, хочется писать о жизни, молодые люди, о жизни! – сказал вдруг я, повертев чашку с кофе. – Жизнь – единственная вещь на свете, о которой стоит писать и стоит читать. Жизнь во всех её проявлениях. И мне это очень нравится. И что самое интересное – о чём бы ты не писал, ты пишешь о жизни. Знаете, вы, возможно, сочтете это болтовней, но это… ощущение Космоса. Чувство, что даже самая малая вещь на Земле, самая вроде бы незначительная история в нашей жизни связана с жизнью в глобальном своём смысле, связана с Вселенной и представляет собой её маленькую модель, отражает суть Вселенной… Извините, я, наверное, слишком помпезен?

Мужчина и женщина опять переглянулись, продолжив загадочный молчаливый диалог глазами и потом вдруг рассмеялись.