Ла Элиза

– Ты как будто бы чувствовал, что мне грозит опасность, – прошептала она, – уже не в первый раз.

Знала бы она, что заставило его уехать из Лондона! Несмотря на ночь, долгую дорогу и заморозки. Его привело к ней то, о чем он хотел поговорить, но сейчас Крис молчал. Скажет позже, еще не время.

– Я просто знаю, что ты постоянно попадаешь в передряги, – улыбнулся он и опустил ее руки. – Ты мне покажешь картину, ради которой решила подняться на этот злосчастный чердак?

Элиза воодушевилась, вскочила с кровати и направилась к мольберту. Не следовало демонстрировать ему незаконченную работу, но так хотелось! Ведь осталось несколько штрихов.

– Знаешь, что жаль? – спросила она, посмотрев на него. – Что ты ее заберешь.

Элиза развернула мольберт к Кристиану, и мужчина обомлел.

Тот карандашный набросок, который она ему вручила на пляже, не передавал и сотой доли того, на что была способна эта белокурая художница.

Сейчас Кристиан словно перенесся в прошлое. Он снова очутился на острове и стоял под струями воды.

Элизабет гениально запечатлела тот момент, Крису казалось, что он даже вдыхает запах листвы и тропических цветов. Он слышал шум низвергающейся воды и щебетание птиц. Он опять был на необитаемом острове, у водопада. Элиза, изображенная на картине, стояла спиной к зрителю, зато для нарисованного Кристиана все было иначе: он уже встретился со взглядом девушки. Об этом может догадаться любой, кто будет рассматривать шедевр.

– Я думаю, это лучший подарок тому, кто подарил мне жизнь дважды, – прошептала она.

Она права. Этот подарок – уникален. Он один во всем мире. И только для него.

Кристиан подошел к картине: она действительно гипнотизировала.

– Она прекрасна, – зачарованно произнес он и перевел взгляд на Элизу.

Девушка пожала плечами и мило улыбнулась. Как же хотелось заключить ее в объятия и прижать к себе! Наверное, она умеет гипнотизировать, раз все мужчины кидаются на нее. Кристиан еле сдержался, но он еще помнил цель визита. И это все-таки была не картина.

– Теперь ты ощущаешь желание рисовать?

– Постоянно! Живопись спасает меня от реальности.

– Отвлекает…

– Именно.

Он коснулся ее пальцев нежно, но в то же время настойчиво.

– Я хочу, чтобы ты сходила со мной в одно место, – произнес он, – туда, где начался ад, чтобы в последний раз взглянуть дьяволу в глаза и навсегда проститься со страхами.

Элиза напряглась, уже все понимая.

– Ну… я не знаю…

– Там очень красиво. И если тебе лень идти, мы можем поехать верхом.

В этом весь Кристиан Фернандес! Элиза искренне улыбнулась – с ним ей нечего бояться, а еще… она готова сесть на лошадь.

– Хорошо, но мне надо закончить картину. Буквально несколько штрихов.

– Я подожду здесь, если можно.

Это даже не просьба, а констатация факта. Он просто-напросто останется в ее комнате и будет наблюдать за Элизой, за ее изящными и грациозными движениями.

Сейчас Кристиан поймал себя на том, что это единственная картина, на которую хочется смотреть всю жизнь: Элизабет за мольбертом.

Он отвел взгляд, даже боясь подумать дальше. Хотя что думать… он все решил, когда стоял на кухне бабушкиного дома.

– Конечно. – Элиза кивнула и принялась за дело, а Кристиан сел в кресло возле камина и наблюдал. – Только не усни.

Знала бы она, почему он уснул в ту ночь! Он впервые расслабился в тепле и уюте. Впервые с того момента, как стал жить в Аликанте.

Кентербери – магический городок. Англия сама по себе чопорна, но страна эта спокойная. Северный ветер не сможет развеять английский домашний уют.

– Элизабет, – прошептал он, и девушка отвлеклась, а кисть застыла в ее руке, – я приглашаю тебя на Рождество в Лондон. Мы каждый год справляем этот праздник в Англии, в кругу семьи…

Дальше стало тяжело говорить. Крис лишился дара речи. Он уже практически признался ей.

Элиза как будто это почувствовала… или она не хотела продолжения. Может, оно ее напугало:

– Очень мило, Кристиан, но Рождество – семейный праздник. Не думаю, что твои родные захотят видеть за столом чужого человека.

Она не чужая! Она не чужая и никогда уже ею не будет. Что греха таить – Элизабет стала ему гораздо ближе, чем была Лусия. Ближе… к сердцу… точно ближе.

– Они будут рады видеть тебя за семейным столом, Элиза, – прошептал он, уже практически выдавая себя, – но решать только тебе.

Она кивнула. Хорошо, что окончательное решение за ней, потому что ехать в Лондон она не хотела. А хотела ли знакомиться с его родителями? Про такое даже подумать страшно, но вот вопрос – зачем все это Крису? Жест доброй воли? Или нечто другое?

Элизабет откинула мысли прочь и сконцентрировалась на картине. Последние штрихи. Она полностью растворилась в искусстве. Потеряла счет времени и опомнилась лишь тогда, когда Кристиан заснул в кресле. Его утомляет, когда она творит. Наверное, со стороны это очень скучно выглядит.

Пришлось его разбудить: девушка коснулась его щеки кистью. Кристиан вздрогнул и открыл глаза.

– Ты все время засыпаешь, когда я рисую. Наверное, я кажусь тебе нудной.

– Ни капли. – Кристиан потряс головой, чтобы быстрее прийти в себя.