Лабиринт

Механикам, по-видимому, была хорошо известна планировка лагеря. Разделившись еще на подходе к базе, они вышли к ней сразу с нескольких сторон. Они и не думали нападать на людей. Трое блокировали выходы, перекрыв их тускло мерцающими в сгущающихся сумерках защитными экранами, которые использовали в городе. Четвертого видно не было.

Одновременно с разных сторон зазвучали их ровные, неживые голоса, обращенные к людям:

— Внимание! Не пытайтесь покинуть лагерь! Сохраняйте порядок и спокойствие! Утром прибудет транспорт, который доставит вас в город, где для вас приготовлены жилые секции!

Высокие, прочные стены, с неимоверным трудом возведенные по настоянию Баслова, дабы создать надежную защиту от нападения извне, превратили базу в огромную мышеловку, запертую механиками. Сплошного кольца вокруг базы не было, и здоровые, крепкие мужчины могли бы перебраться через стену и попытаться уйти в лес, но в лагере, кроме них, были женщины, дети, раненые и больные.

— Будьте вы прокляты, твари жестяные! — пронзительным, срывающимся на фальцет голосом закричал Баслов.

Выхватив у кого-то из рук бутылку с зажигательной смесью, он запалил на ней фитиль и побежал по аллее, ведущей к центральным воротам. Размахнувшись, он швырнул горящую бутылку в голову механика, выступающую над перекрытием ворот. Бутылка разорвалась, попав в периметр защитного поля. Вспыхнувшая горючая смесь выплеснулась на ворота.

Киванов обернулся, когда кто-то тронул его за локоть. Рядом стоял Вейзель.

— Как вы думаете, это единственный возможный финал нашей истории? — спросил он.

— Похоже, что от нас уже ничего не зависит, — ответил Борис.

— Да, — соглашаясь с ним, кивнул Вейзель. — Последней битвы не получится. Если бы механики хотели уничтожить нас, они бы легко это сделали. Но они уготовили для нас иную участь… Должно быть, к существованию в виде матрицы, подсоединенной к искусственному телу, можно привыкнуть, но, когда я представляю это, мне становится не по себе.

— Послушайте, доктор, но ведь если матрица представляет собой просто копию человеческого сознания…

— О том, что прежний его носитель был человек, я делаю предположение только исходя из внешнего сходства корпуса механика с человеческим телом.

— И тем не менее если матрица управляется с механиком, то с этим может справиться и живой человек?

— Чисто теоретически — да. Но для этого потребуется подсоединить сознание человека к контуру чувственных ощущений механика. Что произойдет с человеком после этого, возможно ли будет возвращение его сознания в прежнее тело в недеформированном виде, я судить не берусь.

— Но чисто технически вы смогли бы это осуществить?

— В госпитале имеется бездействующая система для сканирования памяти, в случае необходимости можно было бы попробовать воспользоваться ее внешним контуром.

— Ну так давайте попробуем!

Вейзель посмотрел на Киванова едва ли не с восхищением.

— Мне кажется, что сейчас, когда нам отпущен срок жизни только до завтрашнего утра, не самое подходящее время для научных изысканий.

— К черту науку! — Киванов схватил Вейзеля за руку и потащил за собой к ангару, в котором находился механик. — Если нам удастся оживить механика и управлять им, то можно будет попытаться под его прикрытием вывести людей с базы.

— Безумная идея, — безнадежно покачал головой Вейзель.

— У вас есть другие предложения? Если сегодня мы не попытаемся сами залезть в механика, то завтра окажемся там помимо собственной воли. Вы, кажется, говорили, что вам это не по душе.

— Я не знаю, сможет ли человек без какой-либо специальной подготовки справиться с управлением механика?

— Я попробую.

— Вы хотите сделать это сами?

— А у вас есть другие кандидатуры?

Вейзель, ничего не говоря, только плечами пожал.

— Берг! — окликнул Киванов знакомого солдата.

Увидев Бориса, тот сразу же подбежал к нему.

— Ты сейчас чем-нибудь занят? — спросил Борис.

— По-моему, до утра все свободны, — криво усмехнулся Берг. — Каждый занимается чем хочет или считает нужным.

— Нам нужна твоя помощь, — Киванов положил руку солдату на плечо. — Мы готовим прорыв. Попробуй добраться до фермы и предупредить Кийска, что нам потребуется его поддержка.

— Во время отступления многие из ребят остались в лесу, — сказал Берг. — Возможно, они ушли как раз на ферму. Куда же еще?

— Скажи Кийску, чтобы он не пытался атаковать базу, а ждал начала нашего прорыва. Его задача — увести людей.

— Хорошо, — кивнул Берг.

— И пусть не удивляется, если на нашей стороне окажется механик.

Берг удивленно приподнял бровь, но, не задавая вопросов, снова кивнул.

— Попробуй перелезть через забор за теплицей. Там, по-моему, самое безопасное место. — Киванов хлопнул солдата ладонью по плечу. — Давай. Мы надеемся на тебя.

— Не сомневайтесь, — улыбнулся Берг.

Махнув на прощание рукой, он зашагал по парковой дорожке, поправляя на ходу ремень автомата на плече, и вскоре исчез среди сгустившихся теней.

— Может быть, стоит сказать о нашей затее Баслову? — негромко спросил Вейзель.

— Не думаю, — покачал головой Борис. — В этом деле нужен холодный расчет, а у Петера сейчас боевая лихорадка.