Лабиринт

— Зароем, — сказал Сато. — Зароем так, что Кулу со всей его паствой и за месяц не откопать. Кул может тешить себя надеждой, что произошел обвал, или же строить любые другие предположения, но сам он шума поднимать не станет. По возвращении я передам имеющиеся у нас материалы кому следует в СБ. Того, что у нас уже есть, вполне достаточно для того, чтобы прислать сюда специальную группу с ордером на арест Кула и компании. А инспектору, думаю, будет достаточно беглого колониста, которому, судя по тому, что узнал от него Кабонга, тоже есть что рассказать.

— А как же охранники в проходе?

— Да, меня они тоже беспокоят, — кивнул Сато. — Конечно, в проходе тоже можно устроить обвал, так даже, наверное, будет лучше. Но вот, что делать с людьми? Мы ведь с тобой хорошие парни, а не злодеи, и без крайней необходимости жизни никого не лишаем. Как же нам тогда с ними поступить?

Сато задумался, машинально вращая между пальцев остро заточенный сюрикен.

— А что, если вколоть им мнемостимулятор? — предложил Кийск.

— Иво, у тебя мысль работает в правильном направлении, — с восхищением признал Сато. — Я как раз собирался предложить то же самое. Ты никогда не думал о том, чтобы работать в СБ?

— Боюсь, что если я не выполню порученного мне дела, меня оставят там и без моего согласия, — усмехнулся Кийск.

Осмотрев штатив, который он оставил на столе, Сато достал из морозильника еще несколько новых.

— На ампулах разные маркировки. Неплохо бы разобраться, что у нас имеется в ассортименте.

Он порыскал по ящикам стола, затем обшарил карманы лежавшего на нем мертвеца и вытащил небольшую записную книжку в черном переплете.

— Так, расценки нас не интересуют, — Сато перелистнул несколько страниц. — «Первобытная ярость», «Сексуальная неудовлетворенность» — это не для нашего случая… Смотри-ка, какое романтическое название: «Ночная фиалка», — любопытно, что за этим кроется?.. Вот оно, есть! У них имеется амнезин. Ампулы промаркированы индексом «А1». Этот препарат применяется для полного уничтожения собственной памяти, что делает действие мнемостимулятора пролонгированным. После него Кул ничего не сможет узнать у тех, кто нас видел, — они нас просто забудут.

Сато ссыпал в карман несколько отобранных ампул, не забыв добавить к ним шприц в стерильной упаковке.

— Ну, кажется, ничего не забыли, — он осмотрелся по сторонам. — Да, кстати, возьми-ка себе это, — он протянул Кийску заряженный пистолет. — Рассчитали-то мы все вроде как грамотно, но кто знает, что еще способен учинить Кул. Вернешь мне его, если нам удастся улететь отсюда без новых приключений.

Кийск проверил в пистолете обойму и сунул его за пояс под куртку.

Выходя из лаборатории последним, Сато еще раз внимательно все осмотрел и, прежде чем закрыть дверь, погасил в помещении свет.

На арке, ведущей в грот, он на равном расстоянии одну от другой прилепил три миниатюрных, размером с таблетку, резонансных мины с детонаторами, срабатывающими от радиосигнала. Команду на взрыв он дал с маленького дистанционного пульта, когда они отошли к расщелине.

В первое мгновение ничего не произошло. Через пару секунд арка содрогнулась, со свода ее посыпались потоки мелких камней, которые, становясь все шире, слились в один, и наконец весь свод арки, просев, рухнул вниз.

Кийск ожидал, что тонны горных пород обрушатся с ужасающим грохотом, но вместо этого услышал лишь шум, как от несильного камнепада. Он приподнял бровь и озадаченно прикусил губу.

— Резонансные колебания мин гасят значительную часть звуковых волн на расстоянии до двадцати метров, — объяснил Сато.

Они вошли в проход и вскоре наткнулись на плотно упакованных Сато, похожих на кули с мануфактурой посвященных. Сато каждому сделал укол в вену на локтевом сгибе. К тому времени, когда они с Кийском, одного за другим, вытащили всех троих из прохода, глаза посвященных сделались прозрачными, невинными и чистыми, как у младенцев.

— Лично моя совесть на их счет чиста, — сообщил Сато. — Они получили то, что готовили для других. Будем считать, что нашими руками их покарал господь.

Кийск пожал плечами.

— Они могли и не знать, чем занимается Кул.

— Тем хуже для них. Незнание не освобождает от ответственности.

Они освободили пленников от пут и кляпов. Сато снял балахон и кинул его тому, с которого он был снят. Посвященный принялся медленно и неумело натягивать его. Двое других с любопытством наблюдали, как он это делает.

Кийск бросил свой балахон в расщелину, туда, где остался лежать четвертый страж прохода, после чего Сато установил у входа мины. Прежде чем привести мины в действие, они отогнали ничего не понимающих посвященных на безопасное расстояние.

У красного купола их уже ждал вездеход, в котором метался, не находя от нетерпения места, возбужденный сверх всякой меры инспектор.

— Где вас носит? — закричал он, завидя приближающихся Сато и Кийска. — Поторопитесь или останетесь ночевать здесь! А о вашей самовольной отлучке, сержант Сато, я непременно доложу лейтенанту Брасу!

— Это я попросил Сато сопровождать меня, — вступился за напарника Кийск.